Чарльз Вильямс - Мертвый штиль - Женщина из захолустья. Дядюшка Сагамор и его девочки. Мертвый штиль

— Вы слышали, что кричал Хью? — явно намеренно резко задал он свой первый вопрос.

Рей с удивлением посмотрела на мужа.

— Да, — не меняя интонации, ответила миссис Уоринер, и в ее глазах промелькнула боль.

— Не в моей привычке терзать людей, — продолжил Ингрэм. — Но на этот раз любопытство сильней меня. Если вы слышали крики Хью, то должны понять, что он вбежал не к вам в каюту, не вас с Белью запер на тонущей яхте, а своего отца.

— Да-да. Подождите-ка, — прервала его Рей. — Почему я об этом забыла?

И она рассказала, как странно отреагировал Хью на ее вопрос, жив ли его отец.

— Ну вот, все верно, — кивнул Ингрэм. — Так что, миссис Уоринер, ваш муж вас ни в чем не винил. Ни в вашей якобы измене с Белью, ни в том, что вы оставили его и Эстель на съедение акулам. Получается, что я был абсолютно прав, когда говорил, что Хью стал психически неустойчивым и перестал понимать, что делает, еще до того, как вы отправились в путешествие. В Белью он видел своего отца. Как обращался с ним отец, мы теперь вряд ли узнаем, но то, что он сделал ему, крепко засело у него в подсознании. — Он развел руками и продолжил дознание: — Почему вы сразу не заметили, что Хью ведет себя странно из-за издевок Белью? Миссис Уоринер, вы мне очень симпатичны. Поэтому я не хочу, чтобы вы всю жизнь мучались от сознания своей вины. Теперь-то вы поняли, что Хью погиб вовсе не из-за вас? Если нет, то я уже не вижу смысла вас переубеждать. Тогда я умываю руки и занимаюсь только яхтой. Я должен благополучно довести ее до берега. У меня будет много работы, и я уже не смогу отвлечься на ваши проблемы. Вы взрослый, разумный человек. Если хотите и дальше терзать себя ощущением вины перед мужем, то, пожалуйста, терзайте. Но если вы хотите помочь нам на яхте, будем очень рады. Я понятно выразился?

Миссис Уоринер кивнула. В ее глазах блеснули огоньки и сразу же погасли.

— Понятнее некуда, — ответила женщина и посмотрела на Рей. — Миссис Ингрэм, у вас чудесный супруг. Он мне нравится.

— А я его обожаю, — с гордостью в голосе сказала Рей.

Миссис Уоринер выбросила окурок сигареты за борт и решительно поднялась.

— Так с чего мне начать? — спросила она. — Приготовить завтрак или помыть посуду?

Ингрэм с облегчением вздохнул.

— Это решать вам с Рей, — сказал он, — а я начну с компаса. Если мне удастся каким-то образом вставить его в нактоуз, мы развернемся и, пока солнце на восходе, постараемся наверстать упущенное. Для этого нам потребуются азимутные таблицы, часы и…

Он замолчал, встал и посмотрел поверх правого борта «Сарацина».

— Что там? — тревожно спросила его Рей.

— Ветер.

Рей тоже поднялась, и они все трое, словно по команде, стали вглядываться в северную часть горизонта.

Там, вдали, они увидели покрытую рябью темную полоску воды, верный признак надвигающегося ветра. Сегодня или завтра, самое позднее — послезавтра, их «Сарацин» должен был подойти к Трейдам.

Имя американского писателя Чарльза Вильямса хорошо известно любителям остросюжетной литературы во всем мире. Секрет его популярности заключается отчасти в том, что герои его книг в большинстве своем обыкновенные люди, но волей автора им приходится решать нестандартные проблемы, полагаясь только лишь на собственные силы. К примеру, привлекательный во всех отношениях молодой человек, тяжело переживающий гибель пассажиров потерпевшего кораблекрушение прогулочного судна, среди которых была и его горячо любимая жена, в «Мертвом штиле» («Dead Calm»); торговец подержанными автомобилями, разрывающийся между добропорядочной девушкой и опытной потаскушкой в «Нет ведьмы яростнее» («Hell Hath No Fury»); потрясающе красивая Кэти Данбер — падший ангел и умная стерва в одном лице в «Цель оправдывает средства» («Nothing in Her Way»); девушка, жертва загадочного преступления, с улыбкой поджигающая свой дом в «Дыхании смерти» («Touch of Death»). Для Вильямса важно не только как его герои поступают в той или иной ситуации, но и почему они ведут себя именно таким образом. Несколькими штрихами он приоткрывает завесу над их прошлой жизнью, лежащей за рамками книги, и это, безусловно, обогащает детективную канву сюжета и наполняет ее глубоким психологическим содержанием.

Вероятно, не будет ошибкой предположение, что, изобретая сюжеты своих новых произведений, Вильямс руководствуется старинной французской пословицей «cherchez la femme» — «ищите женщину», поскольку, как правило, интрига его романов закручивается вокруг какой-нибудь длинноногой и ясноглазой особы. Но порой и человеку, от имени которого ведется повествование, приходится что-то скрывать. В этом случае напряжение только возрастает. Таков незыблемый закон жанра: читатель хочет узнать, кто же все-таки совершил преступление и как дальше будут разворачиваться события, но если он догадывается об этом с первых страниц, дальнейшие перипетии сюжета теряют смысл. Вильямс редко акцентирует внимание на самом ходе расследования, но зато он мастерски создает ситуации, когда сразу несколько персонажей находятся под подозрением и лишь какой-то малозначительный на первый взгляд факт выдает настоящего преступника. К слову сказать, Вильямсу прекрасно удаются образы негодяев всех мастей, вызывающие у читателя самую широкую гамму чувств — от простой антипатии до ненависти и омерзения.