Чарльз Вильямс - Мертвый штиль - Женщина из захолустья. Дядюшка Сагамор и его девочки. Мертвый штиль

Он находился под кормовым подзором в опасной близости от винта. Стараясь держать миссис Уоринер лицом вверх, Ингрэм поплыл к правому борту. Поняв, что Рей его заметила, он прокричал ей:

— Остальные слишком глубоко! Им уже ничем не помочь! Лестницу!

Рей исчезла, и через секунду прямо напротив него с правого борта опустилась лестница. Таща за собой по воде обмякшее тело женщины, Ингрэм подплыл к яхте. После побоев он чувствовал себя абсолютно разбитым и уставшим. Теперь его волновало только одно: сможет ли он поднять миссис Уоринер на яхту. Дорога была каждая секунда — женщина уже несколько минут находилась без сознания.

Ингрэм поднырнул под миссис Уоринер. Дождавшись, когда яхту качнуло вправо, он ухватился за поручни и нащупал согнутой ногой ступеньку. Распрямляя колено, он подцепил плечом ее бездыханное тело и, подняв его из воды, перевалил за борт. Лицо миссис Уоринер было скрыто под прилипшими волосами, а из порезов, оставленных ракушками на ее руках и ногах, текла кровь. Других ран или ушибов она, похоже, избежала.

Перевернув ее лицом вниз, Ингрэм начал делать искусственное дыхание. Изо рта миссис Уоринер хлынула вода. Прошла минута, другая, третья, а она никаких признаков жизни не подавала. Ингрэм уже готов был перевернуть ее и применить метод искусственного дыхания «рот в рот», как вдруг услышал тихий хрип. Миссис Уоринер пыталась дышать!

Неожиданно ее вырвало, а потом снова из ее рта полилась вода. Ингрэм едва успел отступить назад. Дыхание женщины стало равномерным. Через несколько минут она открыла глаза и повела взглядом. Поначалу он был у нее рассеянным, но потом стал осмысленным. Вдруг миссис Уоринер закричала и, сорвавшись с сиденья, кинулась к борту. Но Ингрэм был к этому готов. Он схватил ее, оттащил от края яхты. Лилиан, продолжая визжать, сопротивлялась, затем силы оставили ее, и она упала. Прижавшись лицом к деревянному настилу палубы, женщина зарыдала.

Рей появилась на палубе со стаканом. Усадив миссис Уоринер между собой, они силой заставили ее выпить его содержимое, а затем осторожно положили ее голову на мягкое сиденье кокпита. Через несколько минут она перестала рыдать и успокоилась. Теперь Лилиан лежала неподвижно.

— Что ты ей дала? — спросил Ингрэм жену.

— Таблетку кодеина, — ответила Рей.

Дрожащей рукой она извлекла из кармана сигарету, та тут же проскользнула между ее пальцев и упала на пол. Рей нагнулась за ней, но пошатнулась и опустилась на свободное сиденье кокпита. Ингрэм поднял сигарету, и она от его влажных пальцев тут же намокла. Он посмотрел на нее, смял и выбросил за борт.

Рей и Ингрэм молча переглянулись.

— Возможно, не ударь я его, он бы… — виновато поморщившись, тихо произнес Ингрэм.

Рей испуганно посмотрела на него.

— Да перестань! — надрывно крикнула она. — И никогда это не говори. Белью все равно бы утонул, и ты это прекрасно знаешь. Ты спас миссис Уоринер. Не так ли?

— Наверное, ты права.

Рей провела ладонью по лицу, затем опустила руку и посмотрела на нее. Рука тряслась. Рей сжала ее в кулак, а потом разжала.

— Надеюсь, что мне удастся не думать о том, что произошло, и не слышать… не слышать… — Голос ее дрожал, она проглотила подступивший к горлу комок. — На то, чтобы отнести ее в переднюю каюту, надеть сухую пижаму, обмотать голову сухим полотенцем, у нас уйдет много времени. Затем мне надо будет принять таблетку кодеина. Если я этого не сделаю, то ты всю ночь не заснешь от моих стонов. Пошли.

Ингрэм проснулся перед рассветом. Все тело его ныло, а брюшные мышцы болели так, будто его переехал грузовик. Он повернул голову и посмотрел на спавшую на противоположной койке Рей. На ней была та же, с короткими рукавами, пижама, в которой он видел ее вчера утром. Она лежала, разметав густые русые волосы, руки ее обнимали подушку. Жена выглядела бы точно так же, как и накануне, если бы не припухлость на ее щеке, оставшаяся после удара Уоринера. Почти у самых ног Уоринера, тихонько дребезжа, скользил по плитке чайник и ударялся о металлические прутки-ограничители. В сушке, установленной над мойкой, время от времени позвякивали тарелки. Скрипело дерево яхты. Было жарко. И ни ветерка. Мертвый штиль.

Свесив с койки ноги, Ингрэм вспомнил, что отныне на яхте голым или в одном полотенце появиться нельзя. Он натянул на себя шорты цвета хаки. Стоило ему вновь взглянуть на Рей, как взгляд его сразу же подобрел. Стараясь не шуметь, он налил воду в чайник, поставив его на плитку, поднялся на палубу. Похоже, что сегодня та же погода, что и вчера, подумал он. Палуба и все, что находилось на ней, поблескивало утренней росой, а поверхность воды, если бы не легкое волнение на море, была бы абсолютно гладкой.