Чарльз Вильямс - Мертвый штиль - Женщина из захолустья. Дядюшка Сагамор и его девочки. Мертвый штиль

Сдерживая дыхание, Рей отодвинула задвижку и открыла дверь. Пройдя через каюту, она поднялась на нижнюю ступеньку лестницы и выглянула из люка. Ее голова располагалась ниже уровня рубки, но она все же сумела увидеть Уоринера. Правда, не всего, а только голову и голые плечи. Парень сидел за штурвалом и пристально смотрел на нактоуз.

Выше подниматься Рей не стала: она хотела увидеть, как отреагирует на ее появление Уоринер. С того места, на котором она находилась сейчас, ей в случае чего удалось бы снова укрыться в кладовке. Так что Рей решила держать Уоринера, как хищного зверя, на безопасном для себя расстоянии. Она смотрела на него и удивлялась тому, что этот с виду интеллигентный парень, с хорошими манерами и необычайно красивый, способен на убийство. Его облик никак не соответствовал тому, на что он был способен. И в этом самое страшное, подумала Рей. С бандитом или закоренелым убийцей хоть на миг можно найти общий язык, но как разговаривать с сумасшедшим, в голове которого творится неизвестно что?

Наконец Уоринер поднял глаза и, заметив Рей, улыбнулся. Улыбка была приятной. Он что-то произнес, но Рей из-за шума двигателя слов не расслышала. «Возможно, что его улыбка — уловка, на которую он пошел, чтобы выманить меня на палубу», — подумала Рей. Тем не менее придется рисковать. Она поднялась по лестнице. Руку, прижимавшую свайку, она старалась не напрягать, чтобы держаться как можно естественней. Поверхность моря за бортом оставалась все такой же блестящей, словно зеркало. Солнечные блики на воде ослепили Рей, и она зажмурилась. Привыкнув к яркому свету, она открыла глаза и, медленно ступая, направилась вдоль правого борта к корме. Взгляд ее был устремлен на горизонт, словно она пыталась увидеть на нем другую яхту. Только не торопиться, сказала себе Рей. Остановись, потом сделай один шаг, затем, медленно, другой. И никаких улыбочек — это будет выглядеть слишком глупо…

— Нет, сядьте вон там, — неожиданно произнес Уоринер и указал рукой на скамью, располагавшуюся по правому борту яхты. — Там я вас смогу видеть.

По тону его голоса или жесту трудно было понять, насторожен он или нет. Однако колебания Рей длились всего пару секунд. Она понимала, что момент для нанесения удара еще не настал, а не подчиниться его требованию нельзя.

— Зачем? — спросила Рей и, опустив левую руку, села на указанное место.

Оно располагалось всего в двух-трех футах от штурвала и нактоуза.

— Потому что мне нравится смотреть на ваше лицо, — ответил Уоринер и, чтобы лучше разглядеть Рей, подался корпусом вперед и слегка повернул голову влево. — Вы даже не знаете, что, когда на меня смотрите, становитесь похожей на выглядывающую из грота робкую наяду. Хотя нет. Наяды были греческими нимфами, а в чертах вашего лица все же больше скандинавского.

— Да, отчасти, — сумела выдавить из себя Рей, так и не поняв, заключался ли вопрос в его словах или нет.

— О да, вы определенно похожи на жительницу Скандинавского полуострова. Очень возможно, что незагоревшие участки вашего тела белы как снег, — сказал Уоринер и снова улыбнулся, как бы желая заверить Рей, что в обсуждении цвета ее интимных частей тела ничего неприличного нет. — Да, но мы заговорили о вашем лице. У вас потрясающее строение черепа. Знаете, что вы и в восемьдесят лет будете красивой? Я говорю это вам как профессионал. Ведь я же художник, а художники прежде, чем нарисовать чей-то портрет, изучают форму лицевой части черепа модели. У вас высокие скулы и раскосые глаза. А это — характерный показатель расы. Многие признали бы в вас славянку или татарку, но для меня эти черты чисто скандинавские. Жителям стран, расположенных вблизи Полярного круга, они могли достаться от выходцев из Западной или Центральной Азии…

Если бы Уоринер сейчас отвернулся от Рей, она не смогла бы ударить его, потому что просто бы не дотянулась. «Боже, за что мне такие испытания, — подумала она. — Я, цивилизованная женщина XX века, сижу с запрятанной в брюках свайкой, с которой возле мыса Горн не одно столетие назад промышляли пираты, и обсуждаю цвет своего тела, черты лица и строение черепа с человеком, отправившим моего мужа на верную гибель! Сколько же это будет длиться и где мне взять терпение, чтобы все это выдержать? Неужели мои мучения будут продолжаться до захода солнца? К тому времени я уже и сама сойду с ума».

Рей смотрела на Уоринера и пыталась отогнать от себя мрачные мысли. Она не чувствовала ни усталости, ни обреченности, ни даже страха. Теперь женщина знала, что, как только наступит удобный момент, она, не колеблясь, выхватит спрятанную под одеждой свайку и ударит ею безумца. Остановить его ничем невозможно, и, если она этого не сделает, Джон погибнет.