Владимир Гриньков - Когда умирает ведьма

— Вы его убили?

— Кажется, нет.

— Что значит — «кажется»?

— Он убил моего брата.

Это было правдой, которую знал и Богдан. Только до сих пор он знал не всю правду, а лишь ее часть. Теперь узнал все.

— Может, оно и к лучшему, — пробормотал он. — Что он — твоего брата, а не твой брат — его.

— Перестань! — заскулила Наталья.

— Так лучше! — крикнул Богдан. — Потому что ты, может быть, уцелеешь!

Он отлип от окна и оказался на кровати, рядом со сжавшейся в комок Натальей. Зашептал, приблизив к ней лицо:

— До утра осталось немного! Подождем! А утром уедем!

— Я пешком не пойду! — испугалась Наталья. — Тут до дороги, до автобуса — через лес!

— Пешком не пойдем. Вызовем такси. И никому ничего не скажем. А когда такси приедет — ну что он, убьет нас при таксисте, что ли?

Рано утром за окнами дома послышался какой-то шум. Никто не спал, все находились в гостиной, по которой расплывался аромат свежесваренного кофе — приходящая финка варила его на кухне. Наталья, сидевшая ближе всех к окну, воскликнула:

— Калмыков!

Бросилась вниз по лестнице, следом за ней сорвался с места Дыр-Быр-Тыр. Богдан посмотрел на Михаила, тот криво усмехнулся в ответ. Было слышно, как хлопнула внизу дверь. Выглянув в окно, Богдан увидел, как Наталья повисла на госте, и его сердце дрогнуло. Это была не ревность, а осознание того, что все переменилось с этой минуты, и его, Богдана, приезд сюда теряет всякий смысл.

Михаил ушел вниз, встречать шефа. Был он задумчив и невесел. Богдан и Люда остались в гостиной — наедине друг с другом. На близкой кухне громыхала посудой финка, но ее будто и не было здесь, Богдан ощущал свое одиночество и собственную ненужность, и еще ему было очень неуютно рядом с Людой.

Вскоре снизу все поднялись в гостиную. Калмыков шел первым, и когда он оказался в гостиной — красивый, уверенный в себе, с внимательным взглядом умных глаз — сразу стало понятно, что он не гость здесь, а хозяин, и все вертелось вокруг него. Дыр-Быр-Тыр держал отца за руку. Наталья смотрелась просто счастливой, какими бывают жены моряков, ждавшие мужей по нескольку месяцев и наконец дождавшиеся. Михаил с достоинством потомственного лакея нес за хозяином его дорожный чемодан. Финка выпорхнула из кухни и по-фински сдержанно, но оттого еще более трогательно, изобразила радость по поводу прибытия Калмыкова. Люда поднялась из кресла, вежливо и кротко сказала «Здравствуйте». Только Богдан остался на месте и демонстративно промолчал. Калмыков лишь скользнул по нему взглядом, словно Богдан и не человек был, а всего лишь один из не самых важных элементов интерьера, и тут же обратил свое внимание на Люду, сказав ей без улыбки:

— Здравствуйте.

Взгляд был долгим, и Люда смутилась. Богдан внутренне сжался, предчувствуя беду. От появления Калмыкова он не ждал ничего хорошего.

Зато Наталья расцвела, как будто с этой минуты к ней вернулось душевное спокойствие, и про Богдана она будто забыла. Вот тут Богдан, наконец, почувствовал укол ревности. Уеду, подумал он, ну их всех к черту. Это их жизнь, их отношения, и какое ему дело до всего этого.

Калмыков скрылся в комнате, Наталья и Дыр-Быр-Тыр проследовали за ним. Михаил занес в комнату чемодан и тут же вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Богдан взял в руки свой мобильный телефон, включил его. Индикатор показывал, что батарея разряжена. Богдан попытался набрать телефонный номер абонентской службы такси, но безрезультатно. Чертыхнувшись, он поднял глаза и встретился с Людой взглядом. На него дохнуло таким холодом, будто он не в теплой гостиной сидел, а на улице, на тридцатиградусном морозе.

— Кто он такой? — спросил Калмыков.

— Это знакомый мой, — ответила Наталья и потрепала Дыр-Быр-Тыра по волосам, старательно изображая беззаботность. — Проездом в Финляндии. Вообще он в Германию едет.

— В Германию ему не через Лахти. Ему надо в Хельсинки на паром садиться. А крюк такой ему делать вовсе ни к чему.

— Ну, заехал он на полдня… — тщилась оставаться беззаботной Наталья.

— Зачем он здесь?

— А? — улыбнулась она растерянно. — Леша! Он просто мой старый друг…

— Ну, не то чтобы очень старый…

— Чем он тебе не угодил? — нахмурилась Наталья.

— Он должен уехать, — сказал Калмыков. — Прямо сейчас.

— Как скажешь, — пожала плечами Наталья.

— Иди, скажи ему об этом, — велел Калмыков. — И вызови ему такси.

— Хорошо.

С появлением Калмыкова все встало на свои места, стало понятным, логичным и совсем не страшным.