Владимир Гриньков - Турецкий транзит

Ее счастье длилось всего одно мгновение. Она открыла глаза, увидела дневной свет, поняла, что жива, и осознание этого наполнило ее душу восторгом. Но в следующий миг из разлитого в пространстве яркого света вынырнуло черное страшное лицо, и она закричала от ужаса, забилась. На нее навалились, крепко обхватив со всех сторон, не позволяя ей подняться, и даже дышать ей было тяжело, она визжала, как визжат обезумевшие от страха щенки. Она сражалась за жизнь, но силы были неравны. Ей в лицо плеснули ледяной водой, и она от неожиданности стихла. И услышала голос:

– Что с вами? Чего вы испугались?

Говорили по-русски, речь была правильная и даже без акцента, и это ее удивило. Она открыла глаза. Перед ней был человек совсем не страшный, и лицо у него не черное.

– Что случилось? – спросил человек.

– Я не знаю, – несмело ответила она. – Мы где? В Москве?

Спросила с надеждой.

– Мы в Турции, – сказал человек.

Она едва сдержалась. Лицо скривилось, казалось, что еще мгновение – и она расплачется.

– А что – вас это удивляет? – не поверил ей собеседник. – Для вас это новость? То, что вы в Турции…

– Я хочу домой.

– А где ваш дом?

– Я живу в Москве.

– Гражданство у вас какое? Вы россиянка?

– Да.

– Как ваша фамилия?

– Звонарева.

Она ответила с заминкой, и от собеседника это не укрылось.

– Вам было трудно вспомнить свою фамилию? – осведомился он.

– У меня кружится голова.

– А имя ваше как?

– Полина.

– Полина Звонарева, – сказал собеседник. – Правильно?

– Да. А вы кто?

– Я – сотрудник российского консульства. Город Анталья.

– Значит, мы в Анталье?

– Нет, мы в Фетхие.

– Это не консульство? – Полина повела вокруг взглядом.

– Это больница.

Полина уже увидела интерьер больничной палаты, обступивших ее кровать людей и вдруг снова обнаружила это страшное черное лицо. Наверное, на ее собственном лице сейчас проступило такое выражение ужаса, что консульский работник тотчас склонился над ней и спросил обеспокоенно:

– Что случилось?

– Он хотел меня убить!

– Кто? – изумился собеседник.

– Вот он! – почему-то шепотом ответила Полина.

И не показала даже, а лишь обозначила направление взглядом. Сотрудник консульства обернулся, не обнаружил никого подозрительного и сказал Полине:

– Вы что-то путаете. Это врач.

– Он хотел меня убить! – настаивала Полина.

– Здесь? В больнице? – уточнил собеседник, и было заметно, что он ей не верит.

– Нет. Не здесь.

– А где?

– В Кайе.

– Он не был в Кайе. Он врач. Он здесь работает. Вас привезли сюда без сознания. Вы не могли его видеть раньше.

– Я его видела.

– В Кайе? – спросил консульский работник, и снова было видно, что не верит.

– Да! – твердо сказала Полина.

Ее собеседник что-то сказал тому страшному человеку, и тот ушел.

– Куда он пошел?! – запаниковала Полина.

– Я попросил его выйти из палаты, раз его присутствие так вас тревожит. Это действительно врач, вам не надо его бояться. Как вы оказались в Турции? Вы тут работаете? Или отдыхаете?

– Отдыхаю.

– Вы остановились в Фетхие? В каком отеле?

– Я не в Фетхие.

– А где? – заинтересовался собеседник.

Полина задумалась. Консульский работник смотрел на нее выжидательно.

– Вы не знаете, в какой город вы прибыли? – в конце концов не выдержал он.

– Я приехала в Мармарис. Я не могу вспомнить название отеля.

– Но вы жили в Мармарисе?

– Там не жила.

Собеседник Полины приподнял бровь. Похоже, он действительно не верил тому, что говорит ему девушка.

– От Мармариса до Фетхие – почти двести километров, – сказал он. – А вас нашли даже не в Фетхие, а в Кайе. В таком месте… Ночью… Что вы там делали?

– Я приехала посмотреть…

– Ночью? – снова взметнулась бровь собеседника. – Что вы хотели там увидеть? Там даже днем бывает жутковато. А уж ночью… Или вы не по своей воле? Вас завезли туда насильно?

– Нет, я сама.

– Действительно сами?

– Да, я точно помню, что сама захотела поехать туда.

Она отчетливо помнила, что в Кайю она захотела сама. А до Кайи был Йолюдениз. Еще раньше был Фетхие. До Фетхие был Мармарис. А до Мармариса была Москва. В Москве было плохо. Нет, сначала в Москве было хорошо, потому что Полина нашла себе работу в туристическом агентстве, успела поработать там четыре месяца и трижды получить зарплату, а четвертой зарплаты она не получила. Шеф сказал ей, что денег нет. Она подумала, что сегодня нет – завтра деньги будут, но завтра их снова не было и послезавтра тоже. Лишь спустя неделю она поняла, что денег, возможно, не будет совсем. Ни в этом месяце, ни в следующем. И работы этой у нее не будет. Она тогда так расстроилась, что расплакалась прямо в офисе. Шеф дрогнул. Он все последние недели ходил мрачный и никого, казалось, вокруг не замечал, а тут вдруг обнаружил, что, кроме него, есть еще кто-то, кому плохо. Намного хуже, может быть, чем ему самому.