Алан Брэдли - В могиле не опасен суд молвы [litres]

Я не смела надеяться, что в этом томе найдется еще и алфавитный указатель, и, разумеется, его там не оказалось. Надо добыть указатель как можно скорее и проверить его на тему утопления.

В поисках вдохновения я снова открыла Библию Энни Крей. Мне нужна помощь, любые намеки.

Как и Библия, Книга общих молитв содержит огромное количество справочной информации: церковный календарь, включая дни святых, таблицу переходящих церковных праздников, пасхалию – сложную методику расчета даты пасхи в любом году.

Все равно что решать головоломку, охотясь за священными сокровищами.

К счастью, благодаря викарию Денвину Ричардсону из Бишоп-Лейси я кое-что знаю на эту тему. Однажды, застав меня за незаконной рыбалкой рядом со Святым Танкредом, он уселся рядом на зеленую травку и начал разглагольствовать на свою любимую тему – Книгу общих молитв и способы ее использования.

Он прочитал несколько проповедей на эту тему – не только с кафедры, но и на разных встречах и собраниях в приходском зале. Если есть тема, которая будет отскакивать у прихожан Бишоп-Лейси от зубов даже в Судный день, это Книга общих молитв.

В ней есть не только таблицы и схемы дней святых и церковных праздников, но и сложные инструкции, в какой день и в какое время суток какие главы и строфы из Ветхого и Нового завета надо читать.

«Может, это выглядит запутанно, – сказал Денвин, – но все подчиняется безупречной логике. Если подумать, Флавия, все сводится к фазам луны».

Полагаю, эта основа для религии не хуже любой другой.

Но как только я решила, что мне открылись тайны христианских молитв, как Денвин с почти извиняющимся видом заметил, что есть еще альтернативная система, и мы в Святом Танкреде пользуемся именно ею.

«Но почему?» – спросила я.

«Потому что так хочет епископ», – ответил он и, осмотревшись и убедившись, что нас никто не видит, подмигнул мне.

«Вот оно что, – подумала я, – на земле епископ имеет больше власти, чем луна».

Хотя это был очевидный пример неправильной дедукции, я не стала разуверять Денвина. Ему же надо чем-то зарабатывать на жизнь.

Я мысленно вернулась в настоящее – к альтернативным таблицам.

Если в Святой Милдред-на-болоте пользуются теми же таблицами, что и мы в Бишоп-Лейси, я найду ответ за пару секунд. Тимофея найти нетрудно.

Я медленно скользила глазами по длинным столбцам, начиная от первого воскресенья рождественского поста, которое будет в декабре, и дальше к Рождеству, Богоявлению, великому посту и пасхе.

Удивительно, но Тимофей появился только через несколько воскресений после Троицы.

Ага, вот оно! Первое послание Тимофею, глава шестая, строки с седьмой по девятую – те самые, которые были указаны на записке в кармане мертвого Орландо!

У меня кровь побежала быстрее по венам.

Благодаря познаниям, впитанным во время лекции Денвина, а также на выступлениях в гильдии девочек-скаутов, я смогла рассчитать – с удивительной скоростью, надо признаться, – точную дату, когда следовало читать эти строки в нынешнем тысяча девятьсот пятьдесят втором году от Рождества Христова.

Эти леденящие душу строки долженствует читать во время вечерней службы в третье воскресенье после Троицы. Здесь, на этом самом месте, посреди этих камней и под этими балками.

Двадцать девятое июня! Завтра вечером!

В первое воскресенье и через два дня после того, как я выловила в реке хладный труп Орландо Уайтбреда.

Это было спланировано?

Неужели это послание или предупреждение от убийцы Орландо?

Пришло время «стряхнуть с себя покров настоящего», как говорит Даффи, погружаясь в своего любимого Диккенса, и перенестись на два года назад, в утро, когда произошли три убийства.

Успешное расследование любого преступления больше всего зависит от аккуратной реконструкции, поскольку машину времени до сих пор не изобрели. Большинство детективов в жизни не признаются, что это разновидность самогипноза, но им, в конце концов, приходится беречь репутацию.

Представьте себе, как веселились бы судьи и даже магистрат в парике и длинном плаще, если бы детектив в ответ на вопрос, как он пришел к тому или иному выводу, ответил бы: «Я впал в транс, ваша честь».

Все будут хохотать до слез.

Я поерзала на скамье, устраиваясь поудобнее, закрыла глаза и благочестиво сложила руки на коленях. Мысленно я представила, как страницы календаря отрываются и улетают день за днем, месяц за месяцем. Июнь 1952 года сменился маем, затем апрелем и так далее.