AlmaZa - Герой женского общества [СИ]

Чжихё шмыгнула носом и перевалилась на бок, ругая про себя Чонён, которая растеребила рану. Нравился ли ей шеф? Да она бы за такого замуж не глядя пошла, только разве он обратит на неё своё внимание? На бедную сироту, которую его же друг променял на девушку Намджуна. Теперь у Соа цена поднимется ещё выше, а у неё — Чжихё, упадёт ниже. Нет, Сынён не убедит её, что можно попытаться сделать что-то самой. «Во-первых, у меня никогда не хватит смелости, — рассуждала Чжихё, — а во-вторых, что бы я ни сделала, если я начну сама лезть к господину Киму, он заподозрит во мне корысть и материальную заинтересованность. Нет, никогда, никогда, никогда! Я едва не умерла, когда он подумал, что я воровка, а выдержать подозрение в том, что я хочу пристроиться к богатому мужчине? Такой же позор. Поэтому я просто должна отвлечься и прекратить думать о нём так, как думаю сейчас. Он, наверное, думал, что мне грустно от расставания с Богомом, но это в какой-то мере даже порадовало меня. Эти отношения напрягали, заставляли нервничать, искать выход, тщательно взвешивать слова, чтобы не потерять Богома однозначным отказом. Без этих мучений и дышится легче, но дурацкая, наивная, глупая надежда, промелькнувшая ночью, что вот, мы вдвоём с господином Намджуном, и теперь что-нибудь получится… Не получится. Он не легкомысленный, как Богом, не бросится за другой сразу же, как останется без предыдущей. И я знаю, что ему плохо и одиноко будет, но ничего не смогу поделать, не смогу утешить его, потому что не решусь вести себя с ним так, как это делает хотя бы Чонён. Он мой директор, а я — его подчинённая, и по-другому не будет». Единорог, сокрушаясь и горюя, вытер слёзы, вспоминая о том, что не готов ужин и, выйдя из спальни, побрёл к своим ежедневным обязанностям.

И Чжихё совершенно верно угадала настроение Намджуна. Оставшись в выходной день, воскресенье, один — Джинни ушла куда-то с Шугой, родители занялись своими делами, — он не выдержал долго лежать, крутя в голове снова и снова объятие двоих на кухне, в дезабилье. Это было обидно, горько, досадно, предательски со стороны Богома. А со стороны Соа? Он никак не мог прийти к определённому выводу, знал только, что чувствует себя подвешенным, неприкаянным, не хочет терять её. Её или отсутствие одиночества, возможность устроенной личной жизни? Жаль, что Чжихё или Чонён не позвали его подняться к ним, у них в гостях он забывал о проблемах, он бы мог поделиться с ними невзгодами, купил бы ещё бутылочку вина, распили, пожаловались друг другу. Жаль, что Чжихё так спешила к себе, в её компании ему было проще, он был мужчиной и держался, крепчал, и эта создаваемая крепость невольно укрепляла его изнутри.

Намджун сорвался и первым позвонил Соа, чтобы всё окончательно выяснить. Они же договорились созвониться, так почему бы не сейчас, как можно быстрее? Девушка подняла, но разговор не продлился больше пяти минут. Соа сказала, что сама ещё не разобралась до конца, ей нужно время. Нет, она не с Богомом, хотя тот и звонил ей. Как только она поймёт всё, то позвонит ему и скажет сама.

— Так, мы ещё не расстались? — уточнил Рэпмон.

— Если ты хочешь чувствовать себя свободным сейчас, — вздохнула Соа, — то я не в праве тебе запретить или осудить.

— Нет, я хочу узнать твоё мнение. Хочешь ли ты продолжать отношения?

— Намджун, я же сказала, что мне нужно немного подумать. Давай я перезвоню завтра или послезавтра? Правда, мне тоже тяжело, я не хочу сделать ошибочный выбор и ты, как взрослый человек, должен меня понять.

На том и простились. Мужчина так и не понял, вольная он птица или нет, хотя ощутил законное право на какой-нибудь распутный поступок. Собравшись, обрядившись в дорогой костюм, окутавшись шлейфом туалетной воды, заставив опять заволноваться мать, Намджун сел в машину и поехал в бордель, сам не зная, чего именно хочет от него, на что решится, с кем там встретится? Снять ли проститутку? Нет, даже к сексу не тянуло, хотя если для того, чтобы всадить нож в спину Соа — то можно. Но это глупо. Намджун не любил ничего делать через силу. С большим удовольствием он бы наведался домой к сёстрам Пак, но напрашиваться или, того хуже, заявляться без приглашения — некрасиво. А вот кибан — другое дело, он для того и предназначен, он публичное место.

К счастью, ночным администратором была не Юлл, но девушка всё равно «своя», кое-что знающая о том, кто такой Намджун и что он связан с завсегдатаями и хозяевами клуба. Она сообщила ему, что в одной из кабинок ресторана сидят Чимин и Чонгук, и Рэпмон, обрадовавшись тому, что здесь находятся друзья, побрёл туда.