Павел Астахов - Киллер

Артем снова склонился над экраном и открыл папку «архив». Внутри ее было несколько файлов, обозначенных по годам, с две тысячи восьмого по четырнадцатый.

– Молодая контора, – проговорил Павлов, нажав на отметку «2008».

Его взор остановился на нумерации таблицы. Она состояла из шестидесяти трех пунктов.

– Та-ак, – протянул он, просматривая следующие файлы. – В две тысячи девятом году их уже восемьдесят один, в десятом – сто девять. Что называется, прогресс налицо.

– Что можно сделать с этими данными? – поинтересовался Шамиль.

– В настоящий момент – ничего. Эти сведения не несут никакой конкретики, за исключением того, что все эти люди мертвы. Эта информация должна быть привязана еще к чему-то. Кроме того, не забывай, при каких обстоятельствах мы получили эти файлы. – Артем набрал пароль, вошел в свой почтовый ящик, открыл письмо от Александра и отправил его на печать.

Принтер мерно загудел и выплюнул пять листов с отпечатанным текстом.

Павлов пробежался глазами по бумагам.

– Вот дела за тринадцатый год. – Он уже намеревался начать сверку, как вдруг зазвонил его телефон. – Вот так всегда, в самый неподходящий момент, – пробормотал адвокат, беря мобильник. – Да! – Около минуты Артем молча кого-то слушал, затем его лоб прорезали морщины, и он отрывисто бросил: – Я буду через час. – Павлов отключил мобильник, взглянул на Шамиля и пояснил: – Морозков выбросился из окна, с пятого этажа. Прямо во время допроса.

– Он жив?

– Скончался в «Скорой».

Оказавшись в кабинете Санитара, Тихий сразу понял, что тот не в духе.

– Как дела? – спросил босс, на бледном лице которого нарисовалась улыбка, похожая на бескровный горизонтальный разрез.

– Пока все по плану, – осторожно произнес бригадир, прикрывая за собой дверь. – Что-то случилось, Илья Робертович?

– Где Док? – Председатель «Профсоюза» сверлил бригадира взглядом.

– Я не могу дозвониться до него со вчерашнего дня. Если он не объявится до вечера, дам команду, чтобы…

– Поздно давать команду, – прошипел Санитар. – Док уже объявился! В морге он, ясно тебе? Полчаса назад по ящику показывали! – Он повысил голос: – Не в курсе?! Залезь в Интернет, там уже вовсю эту тему мусолят! Как ужасный убийца Морозков покончил с собой, выпрыгнув из кабинета следака во время допроса!

Лицо Тихого покрылось ярко-красными пятнами.

Санитар начал метаться из стороны в сторону, словно зверь в тесной клетке.

– Интересное кино получается! – Санитар цедил каждое слово, как густой сироп. – Я узнаю новости о своем подчиненном из СМИ! А бригадир ни сном ни духом!.. Как это называется, Тихий?

– Илья Робертович, я не обязан следить за каждым членом клуба, – отчеканил тот. – У меня достаточно дел. Мне некогда нянчиться с ними вне стен «Профсоюза». В мои задачи входит обучение персонала и контроль работы по заказам. Личная жизнь исполнителей, равно как и других сотрудников «Профсоюза», меня не касается.

Санитар остановился вполоборота. Он будто плохо расслышал слова Тихого.

– Голос прорезался? – хрипло проговорил он. – Тихий, ты играешь с огнем. Забыл, с кем разговариваешь?!

– Илья Робертович…

Но Санитар не дал ему продолжить.

Он с перекошенным лицом подскочил вплотную к Тихому и завизжал:

– Твой поганец Док пытался убить Павлова! Врубаешься?! Кто-нибудь знал, что задумал этот горшок с навозом?! Тебе было известно хоть что-то?!

– Я предупреждал его. Увы…

– Увы, – с ухмылкой повторил Санитар и вытер рот, блестящий от слюны. – Этот авдокатишка скрутил Дока, как малолетнего ботаника, и сдал ментам. Сегодня утром наш герой разбил окно и выпрыгнул с пятого этажа. Хоть на том спасибо, что не сдал нас с потрохами!

– Мне жаль, – только и смог ответить Тихий. – Док был слишком эмоционален, плохо контролировал себя. Да, вынужден признать, что он являлся слабым звеном. Но согласитесь, что его последний поступок вызывает уважение. Во всяком случае, все концы обрублены. Дело по Ганакяну тоже закроют. Так что Павлов ничего не докажет.

Санитар хмыкнул и заявил:

– А вот тут ты глубоко ошибаешься, мой дорогой друг. Я хочу вернуться к нашей проблеме с базой данных по клиентам.

– Вы о Графе?

– Именно. Ты же видел запись с видеокамеры, установленной перед его домом?

Тихий кивнул.

– Граф клянется, что в доме ничего не тронуто. Возможно, эти двое даже не появлялись там, – сказал он.

– А вот я думаю иначе. Знаешь почему? Ты не задавался вопросом, кто вообще эти три чудика? Тебе не кажется, что этот спектакль с пробитым колесом – лишь повод попасть в дом?!