Дамир Берхеев: В поиске индиго [СИ]

— Не делайте этого! — напарники ринулись к мужчине, но он одним действием сложил с себя обязательства отца и закончил своих жизненные мучения.

Все произошло одновременно: взрыв загоревшегося «BMW», яркий свет молнии и падение в черный омут реки доктора.

«Сколько зла и ужаса ради одной благой цели», — мысли детектива разлетелись от одного хлопка по его плечу могучей рукой напарника:

— Это все… Это и есть конец расследования.

Спустя три дня.

Солнце светило в этот день с особой яркостью, апельсиновыми лучами разливаясь по всему городу. У здания белой больницы не творилось ничего суматошного: редкие посетители беседовали со своими больными родственниками на уличных скамейках или, сидя, на изумрудно-зеленой лужайке. Врачи силком выгоняли в столь ясный день пациентов каменного здания. Учитывая, что на календаре был субботний день, главный врач разрешил включить музыку, которая, как в прохладном здании, так и на теплом свежем воздухе из колонок изливала песню Синатры, только сейчас исполнялась «Sugar town» его дочерью Нэнси.

Столь медленную и тихую атмосферу разрушил черный «Challenger», въехавший на огромной скорости. Худощавый мужчина остановил машину в центре парковки и быстрыми шагами направился в сторону парадной двери больницы, неся букет из белых лилий. Листья цветов, будто алмазными россыпями, были покрыты каплями росы, зеркально отражающимися от солнечных лучей. Второй пассажир, коренастый крепыш, вывалился из салона бандитского автомобиля чуть позже. Проведя рукой по капоту черного автомобиля, он произнес:

— Триста баксов за такую покраску — вполне нормальная цена.

И насвистывая какую-то песню, направился вслед за напарником. У входа лейтенант полиции заметил старика, сидящего на раскладном стуле в тени здания и читающего «Нью-Йорк Таймс». Вначале Томсон бросил лишь беглый взгляд на газету и прошел мимо. Затем, осознав прочитанное, вновь вернулся к газетной статье. Пока старик знакомился со спортивными новостями города — Митч практически прочитал всю интересующую статью. Только после этого владелец газеты заметил его:

— Вам она нужна? — поправляя очки, спросил старик.

— Да… протянул Митч. — Сколько Вы хотите за нее?

— Шестьдесят центов, — улыбнулся старик чередой ровных белых зубов.

Вытаскивая зеленую банкноту номиналом в один доллар, Митч все же спросил:

— Извините за глупый вопрос, но почему именно шестьдесят центов?

— У меня первая стадия ишемии, и дочь запретил пить кофе… А Вы же знаете — запретный плод сладок, и кофе в автомате стоит ровно столько.

— Удачных Вам выходных, мистер, — усмехаясь проказам старшего поколения, полицейский пошел на поиски напарника.

Зайдя в палату номер восемнадцать, Митч был поражен состоянием Милены. Он рассчитывал увидеть слабую девушку с бледным лицом и болезненным видом. Однако, девушка с розовыми щеками не только прекрасно выглядела, но и страстно целовалась со своими парнем. Прижимаемые между телами белые лилии были бы потеряны, если лейтенант не скомандовал по-армейски громко:

— Отставить, поцелуи. Цветы должны жить, — и уже обращаясь к Милене, добавил. — Красавица, прекрасно выглядишь. Когда выписываешься?

— Сейчас, — с улыбкой ответила голубоглазая брюнетка.

— Что? — хором спросили парни.

— Все жизненные показатели в норме, — пояснила девушка. — И врачи сообщили, что в принципе не против отпустить меня домой.

Напарники переглянулись, но девушка разогнала свои сомнения по поводу состояния репликой:

— А зачем мне занимать лишнюю кровать, когда я абсолютно здорова… Тем более я хочу поесть мороженое, посмотреть какую-нибудь свежую комедию и кое-чего еще…

Выделив последнее предложение, она незаметно провела рукой по бедру Фитцжеральда:

— Как скажешь, мой ангел, — согласился детектив, поймав руку девушки.

— Алекс, видел статью? — бросив газету на кровать, спросил Митч.

На первой полосе «Нью-Йорка Таймс» были опубликованы фотографии напарников с заглавием: «Совсем, как в старые добрые времена».

— Неплохо, — бегло пробегая статью, сказал Алекс.

— Ты же мой герой, — целуя в щеку своего парня, приговаривала Милена.

— Герой, который чуть не погубил тебя, — она все продолжала целовать его. Детектив открыл газету на другой странице и протянул ее лейтенанту: Лучше посмотри на эти две статьи.

Под статьей «Расставание длинною в жизнь» красовалась фотография Хосе Кортеса, слепого старца, держащего в объятиях двух внуков и внучек, а дочери со счастливыми лицами держали его за плечи, оставаясь за спиной. Из умиротворенных глаз текли слезы, а статья, написанная знаменитым журналистом, разрывала сердце своей трогательностью и драматизмом описания.