Аллен Эскенс - Жизнь, которую мы потеряли

– Ну и что с того? – удивился я.

– Кристал Хаген начала шифровать записи в сентябре тысяча девятьсот восьмидесятого… когда перешла в старшие классы… когда начала посещать вместе с Энди Фишером уроки машинописи.

– Ты же не думаешь… – начал я.

Лайла вырвал листок из блокнота и написала это предложение, вычеркивая повторяющиеся буквы. Затем пронумеровала каждую букву.

Я нашел дневник Кристал и вручил Лайле первую страницу с зашифрованной записью, которая попалась мне на глаза. Запись была сделана 28 сентября. Лайла начала заменять цифры буквами. Д – Дж – Н – О… Я пожал плечами. Еще один тупиковый вариант, подумал я… Н – А – Л… Ну и я сразу выпрямился, обнаружив по крайней мере одно полное слово… И-О-Ч-К-И.

– Д. Дж. нашел мои очки! – закричала Лайла, сунув мне свои записи. – Здесь говорится: «Д. Дж. нашел мои очки». Мы сделали это. Джереми сделал это. Джереми ты взломал код! – Лайла вскочила на ноги и схватила Джереми за руки, поднимая его с дивана. – Джереми, ты взломал код!

Она радостно подпрыгивала вверх-вниз, и Джереми подпрыгивал вместе с ней, громко смеясь и не понимая причину безудержного веселья.

– А кто такой Д. Дж.? – спросил я.

Лайла перестала подпрыгивать, и мы, не сговариваясь, полезли в коробку с материалами дела за стенограммами. Лайла достала стенограмму свидетельских показаний Дугласа Локвуда, а я – свидетельские показания Дэнни. Перед дачей показаний свидетелей попросили назвать фамилию, полное имя и дату рождения. Я лихорадочно перелистывал страницы, пока не дошел до стенограммы допроса Дэнни.

«Дэниел Уильям Локвуд», – прочел я, закрыл стенограмму и посмотрел на Лайлу:

– Его второе имя Уильям. Это не Дэнни.

– Дуглас Джозеф Локвуд, – торжественно произнесла Лайла.

Она сияла от гордости не в силах сдержать волнения. Мы переглянулись, пытаясь осознать всю значимость нашего открытия. Инициалы отчима Кристал были Д. Дж. Согласно дневнику, Д.Дж. был тем человеком, который нашел очки Кристал. Человек, который нашел очки Кристал, принуждал ее к сексу. А человек, который принуждал Кристал к сексу, ее и убил. Элементарная логика. Мы нашли убийцу.

Поскольку на наши плечи легла забота о Джереми, мы с Лайлой решили подождать и передать полиции полученную информацию в понедельник. Наша троица скромно отпраздновала свой собственный День благодарения картофельным пюре, клюквой, тыквенным пирогом и цыплятами-корнишонами. Джереми мы сказали, что это просто маленькие индейки. Наверное, то был лучший День благодарения в нашей жизни. В воскресенье вечером мама, просадив все деньги в казино, приехала забрать Джереми. Я видел, что ему не хотелось уезжать. Он сидел на диване, полностью игнорируя маму, и в результате ей пришлось чуть ли не силком его выволакивать. После того как они отбыли, мы с Лайлой собрали выписки из дневника и страницы со стенограммой процесса, чтобы после занятий отнести все это в полицию. Мы с трудом сдерживали волнение.

Офис убойного отдела полицейского управления Миннеаполиса находился в похожем на замок старинном здании мэрии, расположенном в самом центре города. Резные своды при входе в мэрию носили некоторые черты классического стиля Ричардсона, но весь эффект нивелировался многочисленными коридорами, скорее напоминавшими римские бани, нежели романское Возрождение. Стены были отделаны пятифутовыми мраморными плитами. А над ними кто-то выкрасил штукатурку ядреной краской – нечто среднее между цветом фуксии и томатного супа. Коридор тянулся по всей длине здания, поворачивал налево, и посетителям нужно было проделать еще примерно половину пройденного пути, чтобы добраться до комнаты номер 108, где находился офис убойного отдела.

Мы с Лайлой назвали наши имена и фамилии секретарю, сидевшему за пуленепробиваемым стеклом, и стали ждать, когда нас вызовут. Примерно через двадцать минут в приемной появился мужчина, на правом бедре у него висел девятимиллиметровый «глок», слева на ремне прикреплен полицейский значок. Мужчина был очень высоким, с широкой грудью и мощными бицепсами, словно он долго качал железо в тюремном дворе. Страстные глаза смягчали его брутальную внешность, а голос, вопреки моим ожиданиям, оказался мягким и тихим. Мы с Лайлой были единственными посетителями в приемной.

– Джо? Лайла? – Мужчина протянул нам руку, и мы с Лайлой обменялись с ним рукопожатием.