Мишель Бюсси - Помнишь ли ты, Анаис? [сборник]

Говен вздохнул. Все эти годы Диана-Перль никого не подпускала к домашнему хозяйству, не желала, чтобы приходящая домработница гладила ее белье или пылесосила в комнатах. Она всегда справлялась одна, даже в те времена – Говен вспоминал о них с ужасом, – когда совмещала работу (она преподавала французский), воспитание Леопольда, Аликс и Сибиллы и председательство в клубе «Пятнадцатая муза». Диана-Перль и в отпуске никого не допускала до уборки – ни в съемной комнате, ни в номере отеля. Она готова была каждый раз оставлять «маячок» под дверью, лишь бы убедиться, что никто не входил к ним в их отсутствие. Лефевру это не показалось обидным.

– Ну, если вы договорились с моей женой…

С этими словами он вышел.

Говен запрыгнул на кровать. Не то чтобы он надеялся порезвиться до вечера, но все же ждал того короткого момента, когда Диана-Перль наконец расслабится, а на него еще не навалится усталость. Диана-Перль между тем обследовала плинтусы на наличие пыли.

– Странно, что нет его жены, – рассуждала она вслух.

– А он ее убил!

Диана-Перль чуть не подскочила и обернулась. Говен, воспользовавшись случаем, обхватил ее обеими руками.

– Помнишь, недавно в доме кричали? Женщина… Убил и закопал, никаких сомнений.

Диана-Перль внимательно посмотрела мужу в лицо, поняла, что он шутит, и высвободилась из его объятий.

– Какой же ты дурак! Иди принеси чемоданы!

Когда он вернулся, Диана-Перль уже начала обживать комнату: засунула под кровать висевшую на стене репродукцию «Скала Игла в Этрета» Моне (импрессионизм она терпеть не могла!) и переставила лампы у кровати. Левая, со стороны Говена, была не нужна, он не имел привычки читать перед сном.

– Я все думаю о том, что ты сказал, – крикнула она мужу, приступив к осмотру туалета.

– О чем?

– Что он убил свою жену!

Говен пришел в восторг. Прекрасная была идея – приправить их каникулы перчиком подозрения, трепетом неизвестности. Он обожал эту игру. Диана-Перль когда-то тоже ее любила.

– И что же?

– Этот тип. Лефевр. У него на брюках кровь.

На этот раз онемел Говен. Сам он обычно не замечал подобных мелочей.

– Неужели?

– Точно тебе говорю, – кивнула Диана-Перль, рассеянно пересчитывая рулоны туалетной бумаги.

Говен потирал руки. Жена сказала правду или решила поймать мужа в его собственную ловушку?

В эту ночь, дочитав первую главу и погасив свет, она прижалась к нему и почти сразу уснула.

Назавтра еще не было восьми, когда Диана-Перль встала и распахнула окно. Говен потянул на себя одеяло:

– С ума сошла!

– Здесь пахнет. – Жена была уже умыта, одета, надушена. – Я спущусь, повидаю эту мадам Лефевр. В ванной нет коврика, фена и стаканчиков. Да и стиральную машину хочу запустить уже сегодня.

Говен накрылся с головой и глухо крикнул из-под одеяла:

– Спроси ее, подают ли они завтрак в постель!

Мадам Лефевр дома не оказалось. Ее муж завтракал один, сидя в гостиной с чашкой кофе, и время от времени поднимал глаза к телевизору, настроенному на спортивный канал, где каждые три минуты повторялись одни и те же голы. Нет, его жены дома нет. Она будет вечером, а может, и раньше, во второй половине дня, но пусть они чувствуют себя как дома, день чудесный, им повезло, прогноз обещает ясную и солнечную погоду.

Диана-Перль хотела было вернуться в комнату, взять контракт и, спустившись, помахать им перед его носом, но передумала и только окинула взглядом фотографии на стенах, в том числе свадебную – уж ее-то, висевшую в рамке над камином, невозможно было пропустить. Мсье и мадам Лефевр стояли, осыпанные рисом, соединившиеся «на радость и на горе», он – еще не располневший, она – хорошенькая, сияющая улыбкой, очень аппетитная.

Контраст с сегодняшним хозяином, в одиночестве уткнувшимся в чашку в конце длинного стола, был разительным. Странный он все-таки, подумала Диана-Перль. Что и говорить, Лефевр заинтриговал ее с первого взгляда, но с утра он показался ей другим. Не злым и не страшным.

Просто… отсутствующим.

Диана-Перль с Говеном провели день в Этрета, забрались в Девичий грот, спустились к пляжу пообедать, прогулялись в другую сторону, к часовне Нотр-Дам-де-ла-Гард, и вернулись едва живые от усталости.

Припарковав машину, они не встретили Лефевра, только мельком увидели его на другом конце фермы: он катил тачку к сараю, где, видимо, держал садовый инвентарь.

Они вошли в «Лисью нору», задержались внизу, обследовали весь дом, скрипя половицами, и оказались наконец у двери своей комнаты, не обнаружив никаких следов мадам Лефевр.