Сергей Федоранич - Бог тебе судья

И никого.

Словно преступник, он прокрался к скамейкам и сел на крайнюю. В церкви было тихо, тепло и спокойно. В храме, куда его водила мама, никогда не было ни тихо, ни спокойно. В нем кипела жизнь, в нем громко пели и пахло необычно, всегда было душно, он обливался потом и был готов упасть в обморок.

— Добрый день, — тихо произнес кто-то сзади, Андрей вздрогнул и обернулся.

Перед ним стоял тот самый священник, со спокойной улыбкой. В том же темном костюме с белым воротничком.

— Я вам не помешал? — спросил преподобный.

— Нет, я как раз искал вас. Меня зовут Андрей, мы познакомились с вами не так давно, на трассе, ночью. Помните? Вы ехали в Москву с какого-то обряда, а я со своим товарищем был на «Газели» темно-синей, вы остановились…

— Я помню вас, Андрей. Как здоровье вашего друга?

— Он умер той же ночью, — ответил Андрей быстро, сам не понимая, почему сказал правду. Он никому не говорил, что Санька больше нет, даже его супруге, которая Санька потеряла и спрашивала о нем всех, включая Андрея.

— Мне очень жаль, — сказал священник. — Вы, верно, не помните моего имени? Преподобный Франциск.

— Да, точно, преподобный Франциск. Я помню, что имя у вас необычное… Мы можем поговорить?

Священник посмотрел на него с интересом. Андрей стоял в нерешительности. Он был готов к отчаянному шагу, но до крайности не хотел доводить. Он надеялся, что священник будет благоразумным и все обойдется.

— Да, мы можем поговорить, о чем угодно. О чем бы вы хотели побеседовать?

— Я видел в фильмах, что священник и исповедующийся удаляются в какое-то помещение, где один другому рассказывает о своих грехах.

— В храме никого нет, — ответил преподобный. — Но если вам там будет комфортно, то прошу в исповедальню.

— Понимаете еще что… — Андрей замялся. — Я не католик, а православный. Это не страшно?

— Андрей, я вижу, что вам нужно что-то мне рассказать. Если это нарушит чьи-то правила, это не моя и не ваша забота, давайте сейчас сделаем то, что требуется вашей душе. Вы хотите исповедаться?

— Да.

— Тогда идемте в исповедальню.

Священник смотрел на Андрея по-доброму, и ему стало стыдно за свой план, но назад ходу не было. Преподобный Франциск подошел к исповедальне, отодвинул шторку и пропустил Андрея в маленькую комнатку. Там был всего один стул и оконце, зарешеченное деревянной сеткой в мелкую-мелкую клеточку. Пахло церковным ладаном. Андрей сел на стул, привалился боком к тонкой деревянной стене и посмотрел прямо на священника, силуэт которого отлично угадывался. Ему стало спокойно и легко. Слова лились сами по себе, как будто так и должно было быть.

— Простите меня, святой отец, ибо я грешен.

— Вы должны покаяться, чтобы я мог принять вашу исповедь.

— Я каюсь!

— Нет, вы должны рассказать мне, в чем состоит ваш грех.

— Это преступление, вы обязаны будете донести на меня в полицию. И меня посадят.

— Нет, я не могу этого сделать. А даже если и сделаю, то ни один суд не примет в качестве доказательства то, что было сказано на исповеди. Если вы готовы рассказать о своих грехах, то я вас слушаю.

И он рассказал все как на духу, стараясь не упустить ни малейшей детали.

Как его избивал отец в пьяном угаре. Как отец бил мать на глазах у двоих детей — Андрея и его младшей сестренки Анечки. Как мать неделями не могла ходить на работу из-за побоев, а отец не мог не пить больше трех дней, и каждую пьянку разворачивалась отвратительная драка, с обвинениями в изменах и воровстве. Под руку попадались все, и Андрюша, и Анечка, и их мать. Больше всего доставалось маме, но, когда она уже не могла выносить побоев, Андрюша выбегал, прыгал на отца и молотил его кулаками, до чего доставал. Отец тоже бил его, до потери сознания.

А по воскресеньям мама водила их в храм, и они проводили там целый день. В храме отца не было, и Андрей чувствовал бы себя самым счастливым ребенком на свете, если бы не духота и странный запах. Но чем ближе был вечер, тем больше он переживал, ведь предстояло возвращаться домой, а там отец, пьяный по воскресеньям, сто процентов.

Так продолжалось до дня рождения, когда Андрею исполнилось четырнадцать лет. В тот день отец обещал не пить, но все равно нажрался к вечеру. Гостей в доме отродясь не было, но Андрей уговорил маму пригласить своих одноклассников и друзей со двора. Сцена с родительской дракой оказалась отвратительной, ребята в ужасе разбежались, а так хорошо начинавшийся день окончился самым обычным дебошем.