Анатолий Степанов - Деревянный самовар

– Счастливого пути!

– Не отравишь нас, вертухай? – спросил Смирнов. Роберт Евангелиевич ответить не успел: обдав его выхлопным дымом, мотоцикл пулей рванул с места.

Когда не стало видно лунной долины, Смирнов спросил:

– Который час? – на свои смотреть было лень.

– Тринадцать двадцать две.

– Когда в Нахте будем?

– Если жать, то где-нибудь в пятнадцать тридцать.

– Тогда жми, Витя.

Смирнов сидел за спиной Чекунова, и ему было удобно говорить в близкое лейтенантовское ухо. Когда дорога стала ровнее, он сказал:

– Ты подставлен ко мне, Витя?

– Не понял вас, Александр Иванович, – не оборачиваясь, ответил Чекунов. Занят был, на дорогу смотрел.

– А что тут понимать. Поземкину о наших поездках подробные отчеты представляешь?

– Рассказываю, если он спрашивает.

– Все?

– В общих чертах.

– О Коммерции доложил?

– Зачем? Я о нашем следственном эксперименте подробно рассказал и все.

– Главное, Витя, о людях, которых я встречаю, никому ничего не говори. Их ведь за встречи со мной и убить могут. Просто так, на всякий случай. Профилактически.

– И Помидора? – ужаснулся Чекунов.

– А Помидора – в первую очередь. Боюсь, засветил я его.

– Кто может его убить?

– Да это просто делается, Витя. Рабочие-то – бывшие зеки. Слово за слово, ножи в руки, кто кого пырнул – поди разберись.

– Что же это делается! – закричал Чекунов.

– Пока не делается. Пока я просто предполагаю, как может быть.

– Я ничего не понимаю, – горестно признался Чекунов. – Что происходит на самом деле?

– Прокручивают страшную, отвратительную и циничную комбинацию, Витя. На карту, видимо, поставлены миллионы, и они не хотят их проигрывать.

– Кто, Александр Иванович?

– Если бы я точно знал. Окружение уже нащупывается, но главные охотники и их настоящая жертва в тени. Я не знаю здешних, вот беда! – Смирнов от избытка чувств кулаком ударил Чекунова по спине. Мотоцикл вильнул.

– Разобьемся, Александр Иванович! – предупредил Чекунов.

– Не разобьемся, Витя. Главное, чтобы ты меня не предал. Предашь – и меня не станет, и от тебя, опять же на всякий случай, избавятся.

Хвастал лейтенант Чекунов. В Нахту они прикатили ровно в четыре, в шестнадцать ноль-ноль, как говорится. Глухарей по-братски разделили. Смирнов готовился к срочному визиту. Но пока умывался, пока переодевался, параллельно с жадностью откусывая громадные куски от отравленного глухаря, пока наводил последний марафет – форма же! – подсыпало к пяти.

Ровно в пять он вошел в приемную районного прокурора Савостинова В. В.

– Владимир Владимирович у себя? – вежливо осведомился он у немолодой и унылой секретарши.

– У него посетитель.

– Не можете ли вы доложить, что подполковник Смирнов просит его принять по очень важному делу?

– Не могу.

Смирнов зло плюхнулся на просительский стул.

Дамочка в слезах вымелась из кабинета. Минут через пятнадцать. Не спросясь, Смирнов рванул в заветную дверь. Владимир Владимирович стоял над столом и освобожденно, разводя в стороны согнутые в локтях руки, потягивался. Ну, и дурак же ты, Смирнов! Не вовремя вошел. Но деваться некуда, начал:

– Здравствуйте, Владимир Владимирович, и извините, ради Бога, за бесцеремонность. Но, как говорится, дела не ждут.

– Дела-то как раз ждут, – уже усевшись за стол, сказал прокурор. – Это люди не ждут.

– Еще раз простите, Владимир Владимирович.

– По какому вопросу ко мне, Александр Иванович?

Не по вопросу, а с разговором. Нет, не получался контакт у столичного в меру раскрепощенного подполковника с молодым еще, а оттого и зажатым, по-провинциальному франтоватым прокурором (все как надо: отглаженный пиджак, застегнутый на все пуговицы, белая крахмальная рубашка, тщательно завязанный бордовый галстук).

– Не по вопросу, Владимир Владимирович, а скорее с вопросами.

– Ну, и… ?

– Что, ну и… ? – разозлился Смирнов.

– Задавайте ваши вопросы, Александр Иванович.

Не получился старт. Нет разгона, разгона нет – легкого, непринужденного, а потом – доверительного…

– По первым впечатлениям у меня складывается мнение, что убийство Власова не есть, как теперь выражаются философы-интеллигенты, самодостаточный акт.

– Я не философ. Можно проще и конкретнее?

– Я считаю, что это убийство из искусственно создаваемой серии, «одно из» …для того, чтобы спрятать, закрыть, замаскировать еще «одно из…», которое для убийц и является истинной целью…