Илья Рясной - Мокруха

Насрулле и Магомеду повезло. Они по делам уехали в Махачкалу. Азиз же с земляками поймал на крючок наивного, глупого, с круглыми глазами, мечтающего о русской женщине англичанина. Ему подставили самую красивую девчонку, и он разомлел. Подставили ему и свое «такси». В условленном месте «жигуль» с Азизом и четырьмя земляками прижал «такси» к обочине. В кармане туриста оказалось три тысячи долларов…

И тут откуда ни возьмись нагрянули две муровские машины. Оказалось, оперативники пасли бригаду уже несколько дней и ждали удобного случая, чтобы взять ее с поличным. Азиз попытался оторваться. После четвертьчасовой гонки их настигли на территории кладбища и изрешетили «жигули» из автомата «кипарис» и трех «макаровых». Азиз погиб. Двух земляков ранили. Еще пятерых арестовали на следующий день. И всех осудили. Магомеду же с Насруллой пришлось уезжать из первопрестольной.

Два года назад позиции кавказцев, в основном чеченцев и дагестанцев, здесь были очень крепки, и братья дело себе нашли. Правда, от фокусов с клофелином и разбоями пришлось отказаться. Город поменьше Москвы, все на виду, такие номера здесь не пройдут — моментом засыпешься. Но без этого можно обойтись. Курочки, которых удалось привлечь, несли золотые яйца, точнее — зеленые доллары. Правда, постоянно требовался новый приток кадров, и этот вопрос волновал Насруллу. Вон Люська вскрыла себе вены и теперь лежит в психушке, куда отправляют всех неудачных самоубийц. Роза Серпилина «ушла на пенсию», для проститутки тридцать четыре года — это предел, дальше поток долларов резко сокращается. Наташа Крученых уехала в неизвестном направлении и приказала родственникам посылать Насруллу куда подальше, если он задумает разузнать ее новый адрес. А Полина Головлева вообще подалась в богородичный центр, теперь не пьет, не курит, читает молитвы, и говорить с ней о чем-то совершенно бесполезно. Правда, полно «сосок» по четырнадцать лет, готовых за небольшие деньги делать что угодно, но Насрулла по опыту знал, что с этими дурочками лучше не связываться — никогда не знаешь, какой фортель они выкинут. Да и спросом больше пользуются такие женщины, как Карина. Поэтому Насрулла и пытался зарекрутировать ее, не говоря уж о том, что ему до боли хотелось затащить ее «на сеновал».

— Карина, разрешите мне пригласить вас на ужин в ресторан, — сказал Насрулла. — Поговорим. Может, работу предложу.

— Ох, ей твоя работа… — ударила его по плечу ладошкой Нина. — У нее богатый мужик есть.

— Кто такой?

— Семен Глинский, — буркнула Таня, уже осушившая бокал с порцией виски и заказавшая очередной.

— Э… — Насрулла щелкнул пальцами и поморщился. — Вспомнил. Глен… Это разве мужчина с деньгами?

— Ну уж не меньше денег, чем у тебя, — обиженно возразила Карина. Покровительственный тон Насруллы задевал ее.

— Ха, не меньше.

— Он у нее крутой, — сказала Нина.

— Крутой, — усмехнулся еще ехиднее Насрулла. — Небось дает по паре тысяч на завтраки.

— Да уж. — Карина продемонстрировала лежащие в сумочке несколько стодолларовых бумажек и вызывающе произнесла: — Между прочим, на мелкие расходы. Пять сотен каждую неделю. Не считая покупок.

Она немножко приврала, но ей было приятно видеть, как вытянулось лицо у Насруллы.

Дагестанец сразу поскучнел. Задумчиво продолжая гладить колено Нины, он о чем-то думал. Потом сказал:

— Зря ты лежишь под ним. Его не очень уважают. Он пустой.

— Я, пожалуй, пошла.

— Ох, обиделась. Посиди лучше, поговорим, выпьем вина.

— Не хочу пить.

— Ну и не надо.

Вскоре разошлись на работу и девочки, и братья остались за столом одни.

— Ты правда слышал о ее трахальщике? — Магомед сделал несколько глотков водки.

— Слышал. Он работал с Медведем и узбеками. Потом они отказались от него, и он сейчас один.

— Насрулла, а может, поднаехать на него?

— Зачем?

— Как зачем? Деньги пусть дает. «Ниссан» хочу покупать.

— А он тут при чем?

— Жить хочет — пусть дает.

— Магомед, это не наш хлеб.

— У него много денег. Зарабатывает. Вор, наверное. Пусть платит. «Ниссан» хочу.

— Ну да. А какой повод? Просто прийти и сказать — давай деньги, Магомед «ниссан» хочет?

— Повод надо искать.

…Глен пришел домой в полдесятого, очень хмурый. Взгляд его был рассеянный. Сначала Карина подумала, что он наелся наркотиков, но она знала, что он их не употребляет.

— Здравствуй, Семочка.

— А, старуха, ты еще жива?

— То есть?

— Я волновался, понимаешь. Думал — жива ты или нет. Ведь человек хрупок. Вот он движется, дышит, трепется, говорит всякую ерунду. И вдруг его как выключили. Вырубили ток. И нет человека. Обратно уже не включишь.