Андрей Зайцев - Остановившиеся часы

Итак, воображение начинает играть со мной, как с игроком-любителем, как кошка играет с мышью, легко, непринужденно, по собственной прихоти, логику которой понять невозможно.

Звонок телефона прервал мои размышления. Я снял трубку, проговорив негромко:

— Слушаю.

— Алло? Саша? Это Борис, наконец-то застал тебя… Все в порядке?

В голосе его я почувствовал некую неуверенность, будто он заранее извинялся за какую-то оплошность.

— Все замечательно, Борис, — ответил я. — Что у тебя?

— Ничего… — он помолчал, словно застигнутый врасплох. — Я просто хотел узнать… помнишь наш разговор?.. — Конечно, помню. Но обрадовать тебя пока ничем не могу… Скажу только, что в чем-то ты был прав.

— Я ничего и не требую, Саша… — начал оправдываться Борис. — Я поставил тебя в известность. Ты убедился. Вот и все.

— Действительно. Вот и все, — ответил я с заметным безразличием. Вероятно, он ждал чего-то другого, пространных объяснений, мелких подробностей, новых вопросов — ничего этого не было. Я чувствовал себя усталым, слишком усталым. Правы оказались те, кто утверждал — нервное истощение куда тяжелее физического.

— Извини, может быть, я не вовремя… — попытался навести мосты Борис. — В любом случае, теперь мы оба знаем. Пока…

— Счастливо.

Чтобы как-то занять себя, я затеял уборку квартиры. Беготня с пылесосом все-таки здорово отвлекает. Временами я полностью отключался. Уничтожение пыли может стать увлекательным процессом, если мозгу требуется отдохнуть. Я не учитывал только одного: где-то там, за стенами домов, уже был запущен невидимый механизм, работа которого не могла обойтись без моего участия. Телефон зазвонил снова. На этот раз это была Жанна. Теперь я сразу узнал ее голос, и, честно признаться, это не вызвало у меня внутреннего сопротивления.

— …Я не помешала?.. — спросила она без своей обычной иронии.

— Нет, — ответил я. — Только что закончил уборку…

— Хорошенькое дело. У мужчин это получается иногда даже лучше, чем у нас, — прокомментировала она мое сообщение, готовясь чем-то меня удивить. Я ведь понимал, что просто так она звонить не будет. — Знаете, Саша, у меня тут есть новость, не знаю, как вам она покажется…

— Что бы не происходило — все к лучшему, — отозвался я, заметив, что она в первый раз назвала меня по имени.

— Мы тут с Леной сидели, кофе пили… и я кое-что обнаружила… — она сделала паузу, вероятно, для того, чтобы продлить ожидание. — Газетка старая у них лежала… и там Костя кое-что подчеркнул… сообщение в колонке криминальной хроники…

Преамбула ее рассказа вызвала у меня смутное ощущение той самой параллельной реальности, которая иногда незаметно вплетается в твою жизнь, делая ее неузнаваемой даже для тебя самого.

— …Так вот… там говорилось о некоем человеке, бывшем владельце квартиры, труп которого был найден на окраине города…

— Фамилия? — быстро спросил я. — Там была его фамилия?

— Нет, — ответила Жанна. — Но мне почему-то кажется, что этот человек — один из тех, кто есть в списке на дискете.

— Так-так. Еще что?

— Больше пока ничего.

Я почувствовал возбуждение, невероятное возбуждение. Такие минуты, наверное, знакомы любому следователю или оперу. Это еще только был отпечаток следа. Четкий отпечаток на идеально чистой поверхности. Но это уже многое объясняло.

— Лена знает об этом?

— Я ей ничего не сказала, — заверила меня Жанна. — Я звоню из своего дома.

— Разумно, разумно, — пробормотал я, погружаясь в водоворот сумбурных версий, теснившихся в моей голове. — Чем меньше кто-нибудь будет знать об этом — тем лучше для него и… всех нас.

— А как у вас? — спросила Жанна. — Вы сделали то, что хотели?

— Да, кое-что. Но информации пока нет. Надо подождать.

— Тогда до свидания.

— Всего хорошего.

Я положил трубку и несколько минут сидел неподвижно в кресле. Многое надо было обдумать. Теперь-то становился очевидным мотив. Мотив убийства Кости. В его руки попал список людей, приговоренных к смерти. Еще следовало понять: кто конкретно, временные промежутки, обстоятельства… Но все это были детали. Я уже понимал принцип, ставший столь обыденным в подобных делах. Обычно выбор падал на одиноких стариков, хронических алкоголиков, просто непутевых маргиналов. Те, кто были отмечены крестиками, сейчас уже мертвецы. Или станут мертвецами в ближайшие несколько дней. Но каким образом к Косте попала эта дискета? Или, точнее, этот список, от которого веяло смертью? Ответ на этот вопрос по сути означал прямой выход на его убийцу. Звонок телефона вернул меня к реальности. Без сомнения, сегодня я был нарасхват.