Андрей Зайцев - Остановившиеся часы

Утром я проснулся поздно. Голова болела, к горлу подступала мучительная тошнота. Я вспомнил, что у меня в холодильнике оставалась бутылка пива «Старый мельник». Отбросив одеяло, пошел босиком на кухню, достал из холодильника бутылку, открыл и налил в стакан, выпив одним глотком. Сел на стул, посмотрев в окно. Пиво прояснило мозг, и я вспомнил о любопытной идее, посетившей меня вчера. Может, не зря Башилов толковал о фирмах, с которыми сотрудничал Костя? Что-то в этом было, без сомнения. Я только не знал пока, как к этому подступиться. Когда бутылка была опорожнена, я вспомнил о старике Хирше. Это был знакомый Кости, о котором я частенько слышал от него в последнее время… Старик Хирш говорит… Надо будет показать старику Хиршу… Старик Хирш считает, что интернет-паутина — это тонкое порождение дьявола… искушение информацией… виртуальный лабиринт заблуждений… И все в этом духе. Я никогда не встречался с этим Хиршем, а Костя никогда не рассказывал о нем как о человеке. Старик Хирш — это был своего рода феномен наших с Костей отношений. Иногда мне казалось, что никакого старика Хирша не существует. Это просто вымысел Кости. Он уходил к нему, когда чувствовал потребность поговорить о специфических вещах, к которым я не имел никакого отношения и более того — не желал продвигаться в этом. Сейчас, пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что старика Хирша все же следует поискать. Если это не феномен, а реальный человек — он может мне помочь.

Звонок телефона прервал мои раздумья. Я снял трубку, кашлянул и только потом выговорил:

— Слушаю.

— Александр Николаевич?.. — спросил незнакомый женский голос.

— Да, я, — ответив, я усиленно раздумывал, кто это мог быть? Если звонят с прежней работы насчет денег?..

— Это Жанна. Помните меня?

— Ну, как же? Помню… — это было несколько неожиданно, и я был заинтригован. Мы расстались настолько холодно, что я не предполагал, что наши отношения так скоро возобновятся.

— Извините, если помешала… Но… тут произошло кое-что… Я думаю, вам нужно знать…

— Я слушаю, слушаю.

— Дело в том, что… Лену обворовали… То есть квартиру Кости, она еще не забрала оттуда вещи…

— Обворовали? — я сжал трубку, предчувствуя внезапный поворот в этой истории.

— Да… Понимаете, она ночевала у матери, а когда утром вернулась, обнаружила, что в квартире кто-то был…

Она не хотела вас беспокоить, видимо, Сергей рассказал ей об инциденте… но я подумала, что…

— Правильно подумали, — успокоил я и спросил. — Вы сейчас где?

— Я в их квартире. Лена ушла в магазин. Мы договорились, что пока она не будет сообщать в милицию.

— Вот как? — Я удивился этому нюансу, хотя прекрасно понял, к чему она клонит. — Хорошо, я скоро приеду.

Положив трубку, несколько секунд напряженно размышлял. Мне нужно было в самый кратчайший срок решить: случайно ли все это? И если нет, то какой из этого вывод? Башилов конечно же все решит за меня, но я тоже не хотел оставаться в стороне.

Когда я вошел в квартиру Кости, Лена уже пришла. Мы поздоровались, стараясь оба избежать прямых взглядов. Неловкость чувствовал и я, и она. Тем не менее я довольно твердо спросил, обращаясь к обеим женщинам:

— Ну, рассказывайте, что тут случилось?

В моем тоне Лена наверняка уловила сильное желание во всем разобраться самому. И возможно, это окончательно обезоружило ее против меня (если она действительно хотела защищаться). Сергея тут не было, да он и не решился бы войти в этот дом, когда еще и девять дней не прошло.

— Я пришла утром от матери и… обнаружила, что здесь кто-то побывал… — сухо пояснила Лена. Ее бледное лицо не отражало никаких эмоций, и было трудно определить — как она к этому относится? Может быть, это просто усталость?

— Много взяли?

— Так… — казалось, она отмахивается от чего-то, безумно надоевшего. — Надо смотреть…

— Почему ты не вызвала милицию? — продолжал я монотонный допрос, словно нащупывал какую-то слабинку в ее словах.

— Пока не хочу.

— Пока?

— Да, да… — она посмотрела на меня в упор, как смотрит на учителя провинившийся и пойманный за руку ученик: боязнь, нетерпение, решимость, отчаяние и тайное мстительное чувство — все это было в ее глазах. — Ты же прекрасно понимаешь — почему?

В этот момент я вспомнил собаку ее любовника, огромную, умную, немного напоминающую живую машину, машину, которой можно управлять на расстоянии при помощи голоса… Лицо ее хозяина нечетким пятном маячило где-то позади, лицо, фигура, личность — для живой машины это не имело никакого значения. Только голос.