Инна Бачинская: Ночь сурка

— Она хотела проверить номер, — сказал Рубан.

— Да. Артур тоже ее видел. Стянул мобильник и наткнулся на фотографию. Запаниковал, думая, что она видела также и наезд. Убил Марго, воспроизводя художественные детали первого убийства, тем самым бросая подозрение на Мишу или Дима…

— Маленькая дурочка, — пробормотал Рубан. — Я знал, что она путалась с Мишкой, я знал, что они были давно знакомы. Я же не вчера родился. Бич моего возраста — многая знания и как следствие многая печали, как сказал мудрец. Потому старикам труднее оставаться оптимистами. А сыщик… так, любопытство, глупость. Знаешь, если бы она захотела на свободу, я отпустил бы, честное слово, и на жизнь подкидывал бы. Я видел все ее мелкие хитрости, меня забавляла ее наивность, жаргонные словечки, детская жадность, даже вранье! Она любила шоколад и мороженое, всюду были распиханы шоколадки, любила сорить деньгами, покупала немыслимые платья и шляпки, долго крутилась перед зеркалом, примеряя одежки… туфли на сумасшедших каблуках. Смотреть на нее было удовольствием, отрадой… Она была необычной, ты же видел ее…

Он замолчал. Молчал и Федор.

— Как ты узнал о фотографиях? — вдруг спросил Рубан. — Нашел ее мобильник?

— Нет, Елена рассказала. В ее мобильнике оказались фотографии, сделанные одновременно с теми, Марго снимала на оба. Я их видел, но не придал значения. Инертность мыслительного процесса… — Федор постучал себя пальцем по лбу. — Двадцатое августа, четыре часа дня, два с половиной года назад… дата и время вам, думаю, знакомы. Через одиннадцать минут неизвестная машина сбила насмерть вашу жену. Дело было около ресторана «Белая сова». В кадр случайно попал черный «Мерседес», припаркованный неподалеку от ресторана. Отчетливо виден номер…

— Постой, Федя, чего-то я плохо соображаю… Зачем он убил Лиду? По-твоему, они были знакомы?

— Не думаю. Допускаю, что ваш сын… настоящий сын познакомился с Лидой, рассказал о себе. То есть стал действовать по своему разумению, через голову адвоката, и Артур принял меры, так как собирался выдать за вашего сына себя. Почему они молчали два года, не знаю. Не уверен также, что ваш сын жив. Письмо вам скорее всего написал Артур…

Они снова помолчали.

— Ты себе не представляешь, Федя, как приятно воскреснуть! — вдруг сказал Рубан. — Правда, я проспал фейерверк. Хотя его не было. Но зато не пропустил оливье. Лизино запеченное мясо и салат оливье просто фантастика. Давай за Лизу! Иногда я думаю, что неплохо бы на ней жениться, но Паша мужик крутой и у него ружье. Насчет того, что ты сказал, Федя… не знаю. Я не понимаю этих выкрутасов, интриг, заговоров, жадности и подлости… для меня они из области фантастики. — Он покачал головой. — А этот паренек, Андрей, ты сказал, он жив?

— Жив, Леонард Константинович. После аварии он потерял память, но теперь все в порядке.

— Я тоже хотел бы потерять память… старый, многое хочется забыть и начать с чистого листа. Где они? — спросил после паузы, и Федор понял, что Рубан спрашивает о жене и Зое.

— На местном кладбище. Я провожу вас.

— Как осмыслить все это… с философской точки зрения? Посмотри на них! Близкие мне люди…

Драка меж тем закончилась. Разгоряченные, нетрезвые, с окровавленными лицами, выкрикивающие ругательства Иван и Дим удерживали рвущегося из рук Артура, тоже разгоряченного, с окровавленным лицом, беспомощно моргающего. В них целился из ружья пьяненький дядя Паша, тоже выкрикивающий разные заковыристые слова.

Заплаканная Елена с потекшим гримом была снова похожа на панду. Миша, ни на кого не глядя, жадно ел. Наташа-Барби со своей обычной отрешенной улыбкой смотрела в огонь. Дежавю. День сурка. Нелепый, бесконечный, мучительный, человеческий спектакль, и они, двое зрителей, старик и философ…

И вдруг как гром с грозового неба, как долгожданный финал, как голос рока — тяжелые удары дверного бронзового кольца…

Хлопанье двери, громкие незнакомые голоса, топот… прибыли люди из города.

Немая сцена. Занавес.

— Ты, Федор, молодец, — сказал Рубан Федору на другой день за завтраком. — Голова у тебя что надо, настоящий мыслитель. Как раскусил моего мнимого сына, любо-дорого посмотреть! Если бы не ты… Подумать только, скромный семейный праздник и эпическая по размаху трагедия! Потерявшийся сын, неверная жена, ревность, страсти, зависть, смерть… В этом мире ничего не меняется со времен Адама и Евы. Но на один вопрос ты все-таки не ответил. Знаешь, какой?