Жоэль Диккер - Книга Балтиморов

– Хорошая была штука Банда Гольдманов, – произнес Вуди.

– Она и есть, – ответил я. – Ничто не кончилось. Банда вечна.

– Тюрьма все меняет.

– Не говори так. Мы к тебе все время будем ездить. Дядя Сол говорит, что тебе наверняка скостят срок. Ты скоро выйдешь, и мы будем рядом.

Гиллель кивнул.

Мы обошли квартал и вскоре вернулись к дому Балтиморов. Снова уселись на крыльце. Вуди вдруг сказал мне, что ушел от Коллин. Не хотел обрекать ее на пять лет в комнате для свиданий. В глубине души я подумал, что он просто не любил ее по-настоящему. С ней он чувствовал себя не таким одиноким, но никогда не любил ее так, как любил Александру. Я счел своим долгом поговорить с кузенами о ней:

– Простите, что я вас предал, тайно завел роман с Александрой.

– Ничего ты не предал, – отмахнулся от меня Гиллель.

– Банда Гольдманов вечна, – добавил Вуди.

– Когда ты выйдешь из тюрьмы, Вуд, мы все втроем куда-нибудь поедем. Надолго поедем. Можем даже снять дом в Хэмптонах и провести там все лето. Можем каждое лето вместе снимать дом.

Вуди грустно улыбнулся:

– Маркус, мне надо что-то тебе сказать.

Нас прервал дядя Сол. Он открыл дверь и воскликнул:

– А, вот вы где! Я тут подумал, а не пожарить ли вечером стейки, вы как? Пойду схожу в магазин.

Мы предложили дяде Солу сходить с ним, и Вуди шепнул мне на ухо, что все мне спокойно расскажет попозже.

Мы все отправились в супермаркет Оук-Парка. Нам было очень весело: мы вспоминали, как ходили в магазин с тетей Анитой и она позволяла нам накладывать полную тележку наших любимых продуктов.

Позже я помогал дяде Солу готовить барбекю на террасе у Балтиморов, чтобы дать Вуди и Александре немного побыть вдвоем. Я знал, что для него это важно. Они пошли прогуляться. Думаю, Вуди захотелось взглянуть на баскетбольную площадку Оук-Парка. Гиллель пошел с ними. Я подумал, что, по сути, они были Бандой из Мэдисона. А Бандой Гольдманов были мы трое.

Расстались мы в час ночи.

Вечер мы провели как-то слишком обычно. Как будто то, что должно было случиться через несколько часов, было нереальным.

Сигнал к отъезду подал Гиллель. Им еще предстояло добрых четыре часа провести в пути. Мы обнялись. Я крепко прижал Вуди к себе. Думаю, только тогда мы все и поняли, что происходит. Мы ушли вместе, оставив дядю Сола на крыльце, на ступеньках, где провели весь день. Он плакал.

Мы с Александрой сели во взятую напрокат машину и проводили Гиллеля до границы Оук-Парка. Потом они повернули направо, к трассе I-95, а мы – налево, к центру города; мы там сняли номер в гостинице. Естественно, дядя Сол предлагал остаться у него, но мне не хотелось ночевать в Оук-Парке. Только не в этот вечер. Этот вечер не должен был быть таким, как все. В этот вечер я расставался с Вуди на долгих пять лет.

В машине я пытался представить, какими мы будем через пять лет – Александра, Гиллель и я. Спрашивал себя, что с нами будет 25 октября 2009 года.

Назавтра мы с Александрой с раннего утра вылетели в Нэшвилл. У нас в тот же день была назначена важная встреча с ее менеджером Эриком Таннером.

Я хотел еще раз поговорить с Вуди перед тем, как он окажется в Чеширской тюрьме. Но никак не мог ему дозвониться. Его телефон был выключен, телефон Гиллеля тоже. Я пытался звонить весь день. Тщетно. Меня охватило нехорошее предчувствие. Я позвонил домой к Балтиморам. Никто не подходит. В конце концов я позвонил дяде Солу на мобильный, но у него были клиенты и он не мог говорить. Я попросил его перезвонить, как только он сможет, но звонок раздался только на следующий день под вечер.

– Маркус? Это дядя Сол.

– Здравствуй, дядя Сол. Как ты…

Он не дал мне договорить:

– Маркус, слушай меня внимательно. Немедленно приезжай в Балтимор. Не надо задавать вопросы. Случилось нечто серьезное.

В трубке гудки. Сперва я думал, что разговор прервался, и сразу перезвонил; он не ответил. Я звонил еще и еще, в конце концов он взял трубку и произнес только:

– Приезжай в Балтимор.

И снова гудки.

26 октября 2004 года

Вуди в тюрьму не явился.

Дядя Сол сообщил мне об этом, когда я поздно вечером приехал к нему, вскочив на первый же авиарейс до Балтимора.

Дядя Сол был в панике и очень нервничал. Я никогда его таким не видел.

– То есть как это не явился? – спросил я.

– Он бежал, Маркус. Вуди в бегах.

– А Гиллель?

– Он с ним. Тоже исчез. Уехал позавчера одновременно с вами и до сих пор не вернулся.