Содзи Симада - Двойник с лунной дамбы

– Извини меня, – сказал я таким голосом, будто обращался к соседу за стенкой. – Прости. – Сразу вспомнилось, что Митараи знал заранее, что я буду извиняться.

– Ну что стоишь как столб… Присаживайся. Сейчас сделаю кофе.

Я медленно опустился на диван и в полном изнеможении от пережитой безнадежности стал ждать. Вскоре Митараи протянул мне кружку. Я взял ее, поставил на стол – пить пока не хотелось. Над кружкой поднимался легкий белый парок. Я смотрел на него, не в состоянии отвести глаз.

– Всю ночь думал? Или что изменилось?.. – Митараи испытующе посмотрел на меня. – Случилось что-то?

Я вяло кивнул. Ощущение такое, будто я лишился всякой чувствительности. И надо сказать, это было совсем не плохо.

– Сегодня Рёко умерла, – сказал я. Ответа не последовало, и я медленно поднял глаза на Митараи.

Встретившись со мной взглядом, он наконец произнес:

– Как же так?..

Видно было, что это известие и для него стало ударом.

– Как же теперь без нее? – проговорил Митараи, поднимаясь с места. – Насильственная смерть… Я же говорил: надо быть очень осторожной. Что же это? – выдохнул он.

– Думать об этом невыносимо, – пробормотал я. – Просто нет слов, в голове пустота. Ради чего тогда все? Зачем этот завод с этими рожами, на которые смотреть тошно? Сколько я там мучился!.. Все ради Рёко. Я был готов терпеть что угодно, лишь бы она радовалась, лишь бы мы с ней мирно жили… И вот плата за все.

Я тихо вздохнул и попробовал улыбнуться. Но улыбка, наверное, получилась жалкой.

– И что бы ни случилось дальше, я всегда буду ей благодарен. Как замечательно мы с ней жили! Ходили в кафе, ели пирожные…

Я говорил без остановки, словно одержимый, и сам не мог понять, почему меня так прорвало. У меня появилось какое-то опасное предчувствие.

– Мы вместе гуляли по Йокогаме. Прокатились на катере, ходили в птичий зоопарк. Нам было хорошо. Ни одного дурного воспоминания у меня не осталось. Поэтому я благодарен Рёко. И дальше буду жить с этим чувством благодарности. Что я нес у нее в палате!.. Только и повторял, как дурак «не умирай» да «не умирай»… Как дитя малое. Полная бессмыслица. Если подумать, на самом деле я хотел сказать только одно: «Спасибо тебе, Рёко»…

«Черт возьми! Поверить не могу!» – беззвучно закричал я. Меня вдруг охватило звериное отчаяние. Из глаз брызнули слезы. Лицо уродливо скривилось, будто попало под мощную струю воды. Я стал колотить себя по голове руками. Овладевшая было мною прострация вдруг разом, без всякого предупреждения, сменилась ощущением жуткого несчастья.

Я свалился со стула на пол, оскалился, стоя на четвереньках, и завыл, как маленький жалкий звереныш. А слезы тем временем катились из моих глаз непрерывным потоком, как шелковые платки, вылезающие из шляпы фокусника.

– Сволочь! – снова оскалив зубы, восклинул я, не понимая, зачем и против кого этот крик. Мои гнев и негодование, о которых не знал никто, в первую очередь были адресованы самому себе. Не передать словами, как я был зол на собственную молодость и незрелость. Разозлился так, что готов был себя убить. В голове крутилась мысль: дойду ли я до самоубийства?

Сколько продолжались мои рыдания? Через какое-то время я поднял голову и увидел на полу, прямо под носом, маленькую лужицу. Я усмехнулся. Попробовал сделать вдох. Раз, другой, третий – и обнаружил, что с каждым вдохом желание плакать становилось все слабее. Становилось лучше прямо на глазах. Ощущения после слезливой истерики напоминали то, что чувствуешь после рвоты. Я смущенно поднялся и слегка улыбнулся. Снова взгромоздился на стул и, покраснев, взглянул на Митараи. Тот с важным видом копался в стеллаже с пластинками, пока не выбрал одну.

– Давай послушаем что-нибудь спокойное, – предложил он.

Утерев слезы со щек, я кивнул в знак согласия. И, слушая Бенни Гудмена, решил спросить о том, что не давало мне покоя.

– Откуда тебе известно про все эти махинации? Как ты понял, что я направляюсь к дому Ихары?

В ответ на мои вопросы Митараи, как я предполагал, должен был поступить, как ему свойственно, а именно: разразиться длинной речью. Я выпрямился, собираясь слушать внимательно, не пропуская ни одного слова, но он лишь досадливо махнул передо мной рукой:

– Да ладно… Может, бог с ним?

Чего не ожидал, того не ожидал. Я вопросительно наклонил голову набок.

– Будем считать, что астролог как-то угадал по звездам.

– Подожди! Так дело не пойдет. Ты говоришь только о том, что случилось, поэтому волей-неволей я начинаю в тебе сомневаться. Потому что знать все могут только, если можно так выразиться, участвующие стороны.