Кэролайн Грэм - Смерть под маской

— Он был среди тех, кто не подходил близко.

— Тогда кто у нас остается? Мужеподобная тетка? Она была в брюках, значит, могла спрятать нож. Блондиночке спрятать что-либо было бы довольно сложно. Гибс мог пронести под свитером. Гэмлин и Биверсы могли, и этот паренек заторможенный тоже мог, на нем был мешковатый свитер. Или жена Гэмлина, в своих тряпках она могла спрятать вилок и ножей для целой столовки. То же самое можно сказать и про ее дочку в сари. — Последние слова Трой произнес с презрительной гримасой, он терпеть не мог, когда белая женщина одевается как цветная. — Если бы это была моя дочь, — прошипел он, — я притащил бы ее домой, смыл под краном этот гадкий кружок со лба и задал бы хорошую трепку.

— Люди не автомобили или стиральные машины, сержант. Они не чья-то собственность, и о них не стоит говорить «моя» или «мой». По-моему, вы кого-то забыли.

— Никого я не забыл, — Трой указал на схему. — Или вы думаете, что это сам Крейги? — расхохотался он. — Не мог же он помогать убийце прятать нож, которым тот будет его убивать?

— Он присутствовал. Исключать его мы не имеем права. Что мы обязаны делать, а, Трой?

— Обязаны держать голову холодной и ум открытым для любых идей, сэр! — А про себя подумал, что у некоторых при холодной голове и открытом уме мозги вообще могут перестать выполнять свое назначение.

— Не посмотрите ли, не осталось ли там хот-догов?

Джанет обыскивала комнату Трикси. Она делала это уже дважды, первый раз лихорадочно, еще не веря в ее исчезновение; и второй — неторопливо, методично, вытряхивая каждый ящик. Она шарила под матрацем, заглядывала под коврики, перелистывала книги; в момент бессильного отчаяния перетряхнула даже ящик под каминной решеткой. Однако никакого намека на то, куда сбежала Трикси, так и не обнаружила.

На самом деле Джанет искала письмо, но ничего подобного так и не нашла, не нашла даже клочков, которые можно было бы сложить. И в офисе в ее досье тоже ничего полезного не оказалось. Справки она наводила по телефону, за ним последовал визит на выходные, который затянулся на неопределенное время благодаря тому, что в общине нашлись лишние деньги.

Сила собственного горя встревожила Джанет чуть ли не сильнее, чем само горе. Как она умудрилась так привязаться? Это произошло так незаметно! Сначала Трикси не вызывала у нее ни малейшей симпатии. Девушка казалась ей пустой и глупой, между ними не было ничего общего. Но мало-помалу игривый характер Трикси стал вызывать у Джанет восхищение, даже зависть. Ей импонировала ее уверенность и забавляла дерзость. Сама Джанет, воспитанная в традициях холодной вежливости, часто терялась, либо не зная, как лучше ответить, либо боясь обидеть.

О том, что Трикси абсолютно равнодушна к вопросам религии и никакой не адепт, Джанет догадалась довольно скоро. Небесное царство не особенно ее интересовало. Она посещала сеансы медитации, беседовала с Учителем, в ожидаемом духе высказывалась на полурелигиозных диспутах, но Джанет видела, что Трикси это глубоко безразлично. Ее так и подмывало спросить, зачем вообще Трикси все это, но она не осмеливалась, та любила повторять, что не терпит, когда кто-то сует нос в ее дела.

Теперь, сидя за туалетным столиком, на котором еще благоухал букет роз, Джанет изнывала от чувства тоски и потерянности. В сотый раз она открыла верхний ящик и стала перебирать все, что осталось от Трикси: начатая упаковка «тампакса», кружевной свитерок из ангорской шерсти с сильным запахом пота, несколько безвкусных дешевых романов, из тех, что обычно продаются в аэропортах. Они были добродетельно-порнографические (Джанет заглянула в один-два), хотя что касается добродетели, то обычно ей приходил конец уже на седьмой странице.

Джанет была уверена, что Трикси сбежала, сильно чего-то испугавшись. Вероятно, это было как-то связано с Гэмлином. Даже смерть этого человека причинила многим массу неприятностей. Джанет представила себе охваченную паникой, стремившуюся скрыться Трикси. Были ли у нее деньги? Надо надеяться, что она не остановила первую попавшуюся машину, после всех этих жутких историй. Скорее всего, она покинула дом где-то около двенадцати. Прокралась через холл со своим чемоданом на голубых колесиках, когда Джанет находилась всего в нескольких шагах от нее, в кухне! Бог ты мой!

Она вскочила, крепко обхватив себя руками. Сейчас, как никогда, девочка нуждалась в ее дружеской поддержке. Джанет чувствовала, что способна дать ей многое, она ощущала это даже физически, как тяжелый камень, давящий на сердце. Ей казалось, что этот груз становится тяжелее день ото дня.