Михаил Вершовский - Симфония апокалипсиса

Они с аппетитом поглощали рыбу, запивая ее добрым провансальским вином. Внезапно де Пейн, молчавший до тех пор, расхохотался:

— Жоффре, друг мой, неужели память твоя так коротка? Сколькими богатствами мы обзавелись благодаря «еврейскому фокусу»? Идею его нам, кстати, подсказал вот этот седобородый старец. Твое здоровье, Ахашверош!

Они подняли бокалы. Старик хмыкнул:

— Спасибо, что не пожелали долгих лет жизни, ваша светлость.

«Еврейский фокус», как назвал его де Пейн, был изобретением поистине гениальным. Религия и Церковь запрещали христианам не только заниматься ростовщичеством, но и вообще давать деньги под процент, даже от случая к случаю. Ростовщиками были одни лишь евреи, а их немилосердно давили и бароны, скорые на то, чтобы влезть в долги, но не спешившие эти долги отдавать, и королевская власть, да и папский престол. Ростовщичество было для еврея занятием сколь выгодным, столь и опасным.

Тогда-то — по совету Ахашвероша — в игру вступили тамплиеры. Заручившись поддержкой папского престола, они стали предоставлять нуждающимся новую и интересную услугу. Все знали, что и паломничество в Святую землю, и торговые поездки были делом весьма опасным: дороги на суше кишели бандами разбойников, на морских путях царили целые флотилии пиратов. Перевозить с собой ценности и деньги слишком часто означало расстаться с ними. В то же время крепости и форты тамплиеров были рассеяны по всему Средиземноморью, от Франции, Мальты, Родоса и Кипра до самого Иерусалима. Богатый паломник, отправлявшийся из Авиньона в Святую землю, шел к рыцарям Храма, где под расписку сдавал свое золото, а далее двигался уже налегке, не обремененный заботами о том, как бы не остаться нищим. Прибыв же в Акру или Иерусалим, паломник с распиской-векселем снова шел в депозитарий тамплиеров, где и получал сданные им на хранение во Франции ценности. Конечно, не полностью. Ведь финансовый риск существовал и для рыцарей Храма (так, во всяком случае, уверяли они). И потому с паломника в депозитарии удерживали порой до половины сданных им денег. Вскоре ту же услугу стали оказывать и торговцам. При этом было неважно, откуда и куда ехал человек или караван. Банки тамплиеров были повсюду. Вскоре «бедные рыцари» стали давать деньги и в долг — конечно же, под внушительный процент. Многие церковники, не говоря уже о баронах и купцах, ворчали. Но у ордена было прекрасное возражение: этой своей деятельностью тамплиерам удалось отрезать евреев от управления денежными потоками и тем самым лишить их влияния на состоятельные семьи христианского мира.

Орден стал не просто мощной разветвленной банковской сетью, но абсолютным монополистом на поле финансовой игры.

— Да! — сейчас смеялся и Жоффре. — «Еврейский фокус…» И, по сути, до чего же простая схема! Но признайся, Шейх, ты ведь не сам это придумал?

Ахашверош посерьезнел.

— Все, с чем я прихожу к вам, все идеи, договоры, союзы, которые предлагаю вам, — все это, конечно же, исходит не от меня. Сенешаль еще не забыл, кто наполнил его собственную душу колоссальной энергией черного света? Кто превратил девять нищих рыцарей в неслыханно могучий орден, с которым не под силу тягаться и королям? Кто , сеньор де Сен-Омер?

Гуго де Пейн поднял бокал с вином:

— Хвала Бафомету!

В тосте Магистру вторили и сенешаль, и старец. Он первым опустошил свой бокал, со стуком поставив его на стол. И поднял руку, призывая сотрапезников к вниманию.

— В эти дни орден Храма достиг невиданных вершин, — торжественно произнес он.

— Ура! — воскликнули оба рыцаря.

Однако Шейх предупреждающе поднял палец:

— Но! Но, друзья мои, грядут страшные времена, и грядут скоро. Не для вас и ваших друзей — вы покинете этот мир, окруженные славой и почетом. Страшные времена ждут орден. Более того, они поставят под угрозу наши с вами цели.

— Как избежать этого? — воскликнул нетерпеливый де Сен-Омер.

— Увы, — скорбным тоном отвечал Ахашверош, — избежать этого не удастся. Но можно и нужно сделать все, чтобы ущерб был как можно меньшим. Создание приората в Шотландии — один из таких упреждающих шагов. Ибо скоро и в Европе, и на островах Срединного моря для ордена не останется места.

— Ты хочешь сказать, Шейх, — нахмурился де Пейн, — что в Европе не будет более тамплиеров?

Старец взял в руки блюдо с треской.

— Что это, Магистр де Пейн?

— Это треска, как ты и сам способен видеть.

— Сенешаль с этим тоже согласен? — не унимался Ахашверош.