Ларс Кеплер - Охотник на кроликов

Не дожидаясь, когда они подойдут, Йона перебросил ноутбук через крышу машины назад Саге. В крышке компьютера снова отразился черный лак машины. Сага поймала ноутбук одной рукой и немного отошла от машины.

– Детский сад, – буркнул старший агент, пытаясь подавить невольную улыбку.

Агенты снова обошли машину и зашагали к Саге. Тот, что помоложе, поправил манжеты рубашки.

– Ты же понимаешь, что должна отдать нам компьютер, – терпеливо сказал он.

– Не отдам.

Прежде чем они успели подойти к ней, Сага сунула тонкий ноутбук в решетку уличного стока. Далеко внизу раздался всплеск. Оба агента остановились и посмотрели на Сагу.

– Неужели ты настолько легкомысленна? – спросил тот, что постарше, наморщив лоб.

– Поедешь с нами, Бауэр, – распорядился молодой.

– Видели бы вы себя со стороны, – улыбнулась она и вместе с агентами зашагала вдоль фасада из красного кирпича.

Она была намного ниже их ростом, на кожаную куртку натекло с мокрых волос.

– Что я могу для тебя сделать? – спросил Йона ей вслед.

– Позвони Вернеру, – ответила Сага, обернувшись к нему. – Он обещал, что тебе не придется возвращаться в тюрьму.

Когда машина увезла Сагу и агентов, Йона достал телефон и снова попытался дозвониться до Карлоса, после чего позвонил на коммутатор службы безопасности.

– Служба безопасности.

– Я хочу поговорить с Варнером Санденом.

– Он на совещании.

– На этот звонок он должен ответить.

– Кто ему звонит? – спросила женщина.

– Йона Линна. Он знает, кто я.

В трубке зашумело, и Йона услышал механический голос, предлагавший ему зайти на страницы службы в Твиттере и Фейсбуке. Запись прервалась, когда трубку снова взяла женщина.

– Он говорит, что не знает вас, – сдержанно сообщила она.

– Скажите ему, что…

– Он на совещании и не может сейчас говорить с вами, – перебила женщина и положила трубку, прежде чем Йона успел сказать еще что-нибудь.

Понимая, что это бессмысленно, Йона все же позвонил в канцелярию правительства и сказал, что его звонка ждет премьер-министр. Секретарь с приветливым голосом попросил его прислать электронное письмо на адрес делопроизводителя канцелярии.

– Адрес указан на главной странице канцелярии, – сказал он и положил трубку.

Сидя в машине, Йона набрал номер Миккельсена, но не услышал даже первого гудка: механический голос сообщил, что абонента с таким номером не существует. Йона попробовал позвонить по другим записанным в память арендованного телефона номерам, но все они больше не существовали.

Он взглянул на часы.

Если он тронется с места прямо сейчас, то успеет в Кумлу вовремя. Выбора не было. Если он опоздает, его тюремный срок удлинится.

Йона завел машину и сдал назад, остановился, пропустил женщину с собакой-поводырем, после чего повернул направо, к Норртуллю.

В новостях сообщали, что шведская служба безопасности предотвратила серьезную угрозу государственного масштаба. Детали штурма, как обычно, умалчивались, равно как и подробности ареста подозреваемых в терроризме. Пресс-секретарь службы воспевал эффективную работу разведки и успех оперативной бригады.

Йона пересек большую асфальтированную площадку. За спиной щелкнул электрический замок.

Он вошел в тень грязной тюремной ограды, остановился в десятке метров от центральной вахты и в последний раз попытался дозвониться до Карлоса. Механический голос сообщил ему, что шеф полиции занят и дозвониться до него в течение дня будет невозможно.

Надзиратель с никотиновыми пятнами на пальцах пересчитал его деньги и выписал квитанцию.

Йона разделся и голый прошел через рамку металлоискателя. Огромные синяки, словно грозовые тучи, расплывались на ребрах, рана от топора отекла так, что набухли четыре шва.

– Я смотрю, ты порезвился от души, – заметил надзиратель.

Йона сел на облезлую лавку, натянул вылинявшую тюремную робу и кроссовки.

– Здесь написано, что тебя надо отвести в изолятор, – сказал надзиратель.

– Зачем? Я не требовал изоляции, – ответил Йона, принимая у него серый мешок с простыней и гигиеническими принадлежностями.

Другой надзиратель, с потным лицом, проводил Йону в новое отделение. В кульверте на перекрестке они повернули направо, подождали, когда замок с жужжанием откроется, и вошли в коридор, ведущий к изолятору.

В пустом кульверте пахло сырым бетоном; тишину нарушали только переговоры, которые вел по рации надзиратель с отделением “G”.