Валерий Воскобойников - Татуировка

— Мне некуда с вами ехать, — твердо проговорила Агния. — Портфеля я не брала и считаю этот разговор лишенным всякого смысла. Моего брата тоже не впутывайте. Это уж просто глупо.

— Сажай ее в обезьянник, а? — повторил напарник, снова оторвавшись от своих бумаг. — Ну так достала!..

— Эти разломы пересекают значительную часть африканского континента, — диктовала Ольга Васильевна. — Именно здесь, в зонах с повышенной радиацией, произошла мутация, в результате которой, возможно, появился первый человек. Генетики доказали, что все человечество происходит от одной единственной милиции…

— Милиции? — удивленно переспросили ученики.

— Простите, дети! Конечно, не милиции, а женщины, — поправилась Ольга.

Она с трудом заканчивала урок. Если обычно Ольга радовалась, когда ее обступали ученики со своими вопросами, то в этот день, как только начиналась перемена, она мчалась в учительскую и торопливо набирала свой домашний номер. А потом, слушая монотонные гудки, не решалась положить трубку: вдруг Петя вернулся домой после проведенной где-то бессонной ночи, а теперь отсыпается и просто не сразу расслышал телефонный сигнал.

«Надо немедленно идти в милицию», — думала она, объясняя материал. Поэтому и оговорилась.

Проведя свой последний урок, она сразу выскочила из школы и стала ловить частника. Терпеливо дожидаться автобуса она уже не могла.

— Ну, мамаши, вы у меня вот тут сидите! — и милицейский дежурный, — широкоплечий веселый усатый капитан, похлопал ладонью по своему загривку. — Как дежурю, так обязательно прибегают. Девятнадцать лет парню, и первый раз не ночевал дома?! Да он у вас просто ангел небесный. Вы что, хотите, чтоб он за вами на поводке ходил? Мой амбал по неделе домой не приходит, а ему только семнадцать. Мы его так и зовем — террорист. Шерше ля фам — знаете такую поговорку? Женщина у него есть?

— Есть. Девушка, — несмело ответила Ольга.

— «Девушка»! — передразнил капитан и с удовольствием рассмеялся. — По нашим данным, сейчас уже в восьмом классе перестают быть девушками. Ширяется? Колеса глотает? Или на иглу сел?

— Он студент! — возмутилась Ольга. — Отличник. И очень серьезный.

— Не, мамаша, заявление я у вас брать не буду. Идите домой, попейте валерьянки и успокойтесь. Сам придет, если такой серьезный. Никуда не денется. А то еще пиво — тоже хорошо расслабляет. Я вам советую, купите по дороге баночку пива, придите домой и… полегчает. Все вы, мамаши, черт знает что выдумываете, вам лишь бы дергаться.

Около будки дежурного было постоянное движение: кто-то из милиционеров входил, рассаживался на скамьях отдохнуть, кто-то, наоборот, уходил на улицу. А она все уговаривала его принять заявление о пропаже сына. Наконец капитан сдался и взял у нее исписанный лист бумаги.

— Только не звоните мне через час. Все равно я вам ничего не скажу. Лучше позвоните завтра. Или послезавтра. Послезавтра — самое правильное время.

Ольга вышла из милиции, но веры, что дежурный немедленно начнет розыск Пети, у нее не было. И тогда она решила ехать в институт к Мише. Только сначала надо было зайти домой, проверить: вдруг Петя вернулся и, оставив записку, что с ним все в порядке, снова куда-то пошел по своим делам.

— Миша, я сегодня сделала ужасную вещь! Ты представляешь, по ошибке поставила в церкви свечку за упокой!

Они сидели в маленьком кафе на Стрелке Васильевского острова поблизости от Мишиного Института высокомолекулярных соединений. В кафе было пустовато. Университетские студенты сюда заходили редко, академические сотрудники привыкли питаться, не отходя от своих рабочих столов. Разговаривать никто не мешал.

— Оля, ну что ты говоришь! Ты поставила свечку и этого достаточно. Ладно, я — материалист, хотя это сейчас и не модно. Но верующие в Иисуса Христа, неужели они думают, что он там, на небе, как налоговый инспектор, ведет учет их свечкам и расставляет плюсы в свои ведомости! Это же чушь! Неужели от того, в какое место ты поставишь свечку, он изменит судьбу твоего сына?!

— Миша, я не знаю! Мне как сказали, что я не к той иконе поставила, у меня все в душе рухнуло! Хорошо сообразила купить еще две и поставить, куда надо. Но вдруг этого мало? И главное, я же не знаю ни одной молитвы. Стояла, как дура, с пустой головой, и только одни слова крутились: «Спаси и сохрани! Спаси и сохрани!»

— Уверен, что этих слов достаточно. Но только, Оля, Олечка! Послушай меня! Давай действовать по всем направлениям. Вспомни всех Петиных знакомых, составим список, разделим пополам и будем их обзванивать. Такого не бывает, чтобы человек исчезал бесследно. Кто-то обязательно знает о том, куда он отправился.