Морье Дю - Французов ручей

--Иностранцы все такие, -- поддержал его второй стражник, -- что французы, что голландцы, что испанцы. Им бы только вина побольше да бабенку поаппетитней -- до остального им и дела нет. А чуть что не так -- сразу нож в спину.

--И правда, сэр, вы только посмотрите: последний день человек доживает, завтра на виселицу поведут, -- продолжал Захария, -- а он знай себе посмеивается, птичек на бумаге малюет да трубочку покуривает. Я думал, он хотя бы за священником пошлет -- у католиков это просто: нагрешат, натворят дел, а потом начинают каяться да распятие целовать. Но не тут-то было -нашему узнику, видать, священник не нужен, он сам себе голова. Еще по кружечке, доктор?

--Спасибо, приятель, не откажусь, -- послышался голос Уильяма, сопровождаемый бульканьем пива. Дона забеспокоилась: слишком уж он охотно откликается на радушные предложения стражника. Но в эту минуту Уильям громко кашлянул, подавая ей условный сигнал.

--Да, занятный вам попался узник, -- проговорил он. -- Мне даже захотелось на него взглянуть. Судя по тому, что вы рассказали, это неискоренимый преступник. Хорошо, что мы от него наконец избавимся. Интересно, что он сейчас поделывает? Неужели спит?

--Спит? Ну что вы, сэр! Я только что отнес ему две кружки пива. Он быстренько их выдул и велел записать на ваш счет. Да еще сказал, что, если вы до полуночи заглянете в башню, он не прочь распить с вами и третью -- за здоровье новорожденного.

Стражник рассмеялся и добавил, понизив голос:

--Конечно, это не положено, сэр, но ведь сегодня его последний день... Хоть он и француз, и пират, а все-таки жалко -- живой человек.

Ответа Уильяма Дона не расслышала, зато ясно разобрала звон монет и стук шагов по каменному полу. Стражник снова рассмеялся и проговорил:

--Спасибо, сэр. Сразу видно настоящего джентльмена. Если моей жене опять придется рожать, можете не сомневаться, я приглашу именно вас.

Шаги застучали по лестнице. Дона нервно глотнула и впилась ногтями в ладонь. Теперь все зависело от нее. Малейшая оплошность, малейший неверный жест -- и дело будет погублено. Дождавшись, когда Уильям и стражник, по ее расчетам, добрались доверху, она наклонилась к двери и прислушалась: сверху донеслись голоса, затем в замке заскрежетал ключ, дверь в темницу открылась и снова захлопнулась. Дона шагнула вперед. В караульне оставалось еще двое стражников. Один, зевая и потягиваясь, сидел на скамейке у стены, спиной к ней; другой стоял под лестницей и смотрел вверх.

В комнате было довольно темно, под потолком тускло светила единственная лампа. Стараясь держаться в тени, Дона постучала в дверь и крикнула:

--Есть здесь доктор Уильямс?

Стражники обернулись. Тот, что сидел на скамейке, прищурившись, взглянул на нее и спросил:

--А зачем он тебе?

--Его срочно требуют в дом. Больной стало хуже.

--Ничего удивительного, -- откликнулся стражник, стоявший под лестницей. -- Шестнадцать фунтов -- мыслимое ли дело! Подожди, парень, сейчас я его позову.

И он начал подниматься по лестнице, выкрикивая на ходу:

--Эй, Захария, доктора требуют к больной!

Дона подождала, пока он завернет за угол, и, как только услышала, что он добрался доверху, быстро захлопнула входную дверь, накинула засов и опустила решетку. Стражник, сидевший на скамье, вскочил на ноги и завопил:

--Что ты делаешь, парень? Ты что, спятил?

Теперь их разделял только стол, и, когда стражник рванулся вперед, Дона схватила его за край и что было сил толкнула вперед -- стол перевернулся и рухнул на пол, погребя под собой стражника. В ту же минуту наверху послышался приглушенный крик и звук удара. Она подняла кувшин с пивом и швырнула в лампу -- свет погас. Стражник копошился в темноте, пытаясь выбраться из-под стола, и, чертыхаясь, звал на помощь Захарию. Сквозь его вопли до нее неожиданно донесся голос француза, окликавшего ее с лестницы:

--Ты здесь, Дона?

--Да, -- ответила она, задыхаясь от смеха, возбуждения и испуга.

Француз перепрыгнул через перила и едва успел коснуться ногами пола, как тут же наткнулся на стражника. Дона услышала, как они схватились в темноте. Затем до нее донесся глухой стук, и она поняла, что француз ударил своего противника по голове рукояткой пистолета. Стражник застонал и повалился на пол.

--Дай мне шарф, Дона, я завяжу ему рот, -- сказал француз, и она поспешно сдернула с головы повязку. Через минуту стражник был обезврежен.

--Покарауль его, -- коротко скомандовал француз. -- Не бойся, теперь он уже не опасен.