Елена Арсеньева - Клад вечных странников

Так он эмпирическим путем узнал прописную для всякого специалиста в старославянском языке истину: буква без титла и она же под титлом обозначает совершенно разные цифры.

Он взлетел с дивана и выдрал из книжного шкафа четырехтомник Даля. Великая книга, величайшая… какого же черта он не вчитался внимательнее в пояснение к каждой букве алфавита?! Русским же языком написано значение каждой из них под титлом (Даль пишет — «под титлою»)! Ибез титла соответствует цифре 10, а с титлом — 8. Вбез титла 3, а под титлом — 2. ϴбез титла 41, а под титлом — 9, п —17 и 80 соответственно, х — 23 и 600… Почувствуйте разницу!

А вдруг, хоть титло над буквами в шифровке не поставлено, оно все же разумелось для посвященных? Тогда нвовсе не 18, а 50.

Или он хватается за соломинку, или это совершенно меняет дело!

Через несколько минут на листе бумаги слева выстроился алфавит, а справа — иные цифры.

Итак! Н, рд, рiв, рк, рмд… И все это под титлами. 50, 104, 112, 120, 144…

У него ушел день на то, чтобы перенумеровать все буквосочетания загадочного письма. Выходило, что в тексте ключа немногим больше 900 букв: во всяком случае, самой большой цифрой в шифровке оказалась 904. После нее шла впод титлом, то есть 2, что означало: шифровку следовало читать сначала. Итак, предстояло найти довольно большой отрывок…

Ирина с трудом повернула голову и приоткрыла глаза.

За окном все та же угрюмая серость. На диво быстро схлынула радость от животворного, спасительного дождя, сменившись тягостным ожиданием его прекращения. А он, похоже, зарядил надолго. Хоть бы дорогу в больницу не размыло… хоть бы размыло ее на обратном пути, когда Павлу придет время возвращаться!

Пусть он вернется еще не скоро, Ирине нужно время прийти в себя. Еще одной попытки выяснить отношения она сегодня не перенесет!

Хотя с Сергеем никакого выяснения отношений не было. Он задал вопрос — Ирина ничего не ответила, а только, всхлипнув, словно истеричная девчонка, кинулась бежать по раскисшей улице, чудом удерживаясь на ногах.

Да, хорошенько же выполняла она просьбу Маришки поухаживать за старушкой! Как раз бабе Ксене пришлось ухаживать за ней — рыдающей, бьющейся в истерике…

Интересно, что она все-таки наболтала бабе Ксене? И что было той воспринято всерьез? А главное, что баба Ксеня теперь станет делать с этой болтовней? Да, роковой треугольник — это хорошая тема для старушечьих побеседок!

Пусть моют ей кости — на здоровье, Ирине плевать на свою репутацию в Вышних Осьмаках. Даже если баба Ксеня смогла хоть что-то понять в ее рассказах о прошлом и оно тоже станет темой для всесторонних сплетен — Ирине плевать и на это. Гораздо хуже, если на старушечий суд будут вынесены ее догадки насчет Сергея…

Хотя почему она продолжает называть его Сергеем? Зовут-то его совсем иначе!

«То-то-то… Ста-ста-ста…»

Странно, почему эта логическая цепочка не сплелась раньше, по горячим следам? Почему Ирина не сообразила всего сразу, как только услышала через голосник задыхающийся, искаженный говорок Змея: «Сукой буду! Век свободы не видать! Его зовут Стас Торопов!»

Нет, тогда она ничего не сообразила, хотя ночные события были еще свежи в памяти, еще отчетливо помнилось, как беззаботно улыбался Сергей, стоя перед вооруженной бандой, как был уверен в беспрекословном послушании, отдавая приказ этому черному, угрюмому Бридзе… И потом не сообразила, когда Сергей вдруг так резко, так страшно вышел из себя, поняв, что не ему придется идти в скит за оружием, а Павлу. Петр, помнится, назвал его тогда психом. Психом! А ведь так же называл Змей и того бандита, убийцу, который «без тормозов: в голову взбредет — стреляет», Стаса Торопова.

Не за это ли заплатил Петр? Не за свою ли нечаянную догадливость? Предположим, сначала Сергей решил не трогать его, потому что только Петр знал, как наиболее эффективно можно оберечься от пожара. А когда пролился дождь, нужда в Петре как бы отпала, и Сергей… в смысле, Стас понял, что у него развязаны руки.

А может, все произошло иначе. По какой-то же причине приехал сюда этот «фольклорист»! И ему непременно нужно было поговорить с дедом Никифором, он не раз об этом упоминал, да за пожаром все было недосуг. Но наконец-то этот самый досуг настал. Пожар погас, и вот ночью Псих явился в избушку старика… В результате его визита Никифор Иванович бесследно исчез, а Петр, возможно, ставший свидетелем расправы над ним, остался лежать на полу, истекая кровью.