Елена Арсеньева - Клад вечных странников

Сергей не шевельнулся, и Виталя осторожно сделал шаг, другой, а потом пошел к нему все быстрее и быстрее, волоча за собой по грязи ремень автомата.

— Да ты что?!

Сергей поднял побледневшее лицо и какое-то время смотрел на Виталю незрячими глазами.

— Что же я, — слабо шевельнул наконец губами, — что же я наделал, идиот… Я же отправил Павла на своем джипе везти Петра в больницу — и Маришку вместе с ним. И, главное, сам еще настаивал, чтобы он ехал… А ведь Петр — это свидетель! Павел их пристрелит по дороге — и все!

— Не пристрелит, — хмыкнул Виталя. — Точно тебе говорю.

— Почему?

— А вот почему! — и, сунув руку в задний карман джинсов, Виталя жестом фокусника выхватил «беретту». — Видишь? Это типа его ствол, Пашкин. Когда я его по башке шандарахнул — ну, на дедовом крыльце — и он вырубился, я пистолетик прибрал на всякий случай. Думаю, все это время он его на лодыжке таскал, потому что где еще? За ремнем сзади — видно было бы, под мышкой в кобурке — тоже видно, да и лопатой не намахаешься. А уж вчера мы лопатами будь здоров работали, как ты помнишь. Не исключено, конечно, что у него на разных частях тела целый арсенал пришпандорен, но это вряд ли, я так думаю.

Сергей почувствовал, что дышать стало чуть легче. Он даже смог улыбнуться Витале.

— Ну, дай бог… Слушай, а у вас тут какая-нибудь связь с большой землей есть? Сотовый не берет, а рация имеется?

— Батареи сели, — вздохнул Виталя. — Но ты не переживай — завтра наши приедут и привезут.

— Завтра? — печально усмехнулся Сергей. — Завтра будет поздно. А бензин? Неужели у тебя не осталось запасной канистры с бензином?!

— Да я, блин, позавчера забыл заправиться, — стыдливо признался Виталя. — Главное дело, за этим и поехал в Арень: чтобы Змею выпивки привезти и заодно залить канистру. Но увидел в «Сириусе» Ирку — и забыл про все на свете. Поглядел и обалдел! Конечно, в баке что-то еще плескалось, так ведь твой тезка Бридзе от моей машинки сам видел что оставил. Рожки да ножки, да и от тех одни ошметки!

— Ну, что поделаешь! — Сергей тяжело поднялся, отряхнул сзади джинсы — грязь полетела ошметками. — Бывай здоров, Виталя. Побереги тут старика, будь ему, так сказать, ангелом-хранителем. И вот еще что… поговори с Ириной, а? Я так паршиво себя чувствую, будто пообещал ей что-то, да обманул… Но зря она себе всякое насчет меня навоображала, честное слово, зря.

— Да ты что? — потрясенно выдохнул Виталя. — Тебе что, Ирка не нравится?!

— Ну почему, она очень красивая девчонка, — довольно равнодушно пожал плечами Сергей. — Цветок душистых прерий! Только… только я полевые цветы люблю.

— То есть у тебя есть другая, — понимающе кивнул Виталя. — Ёлы-палы! Это ж надо! Да если б на меня такая девчонка только поглядела поласковее, я б до луны скакал, а тебе это все и на фиг не надо?! Не могу поверить!

— Да уж придется, — слабо усмехнулся Сергей и махнул старику, напряженно смотревшему на него со своего возвышения: — До свиданья, Никифор Иваныч! Очень мне хотелось с вами поговорить, да вот не сошлось как-то. Может, в другой раз. Будьте здоровы, не поминайте лихом. Чао-какао, Виталя. Давай краба!

— Ты куда намылился? — подозрительно спросил Виталя и на всякий случай спрятал руку за спину, как если бы Сергей бросился пожимать ее силком.

— Да так, пройтись. Тут недалеко. Километров шестьдесят.

— В Арень, что ли?!

— Догадливый! — Сергей махнул рукой, развернулся — и рысцой, подобрав локти, побежал по дороге, разбрызгивая грязь и на каждом шагу оскальзываясь.

— Серега, да ты что! Запалишься, не добежишь! — вскричал Виталя и в отчаянии оглянулся на башню: — Дедуля, хоть ты ему ска… — Осекся, минуту стоял, словно не веря своим глазам, и вдруг отчаянно заорал: — Серега! Посмотри! Что это со стариком?

Сергей обернулся, всмотрелся в серую морось. Белая фигура старика неловко повисла на перилах галерейки.

Громко чертыхнувшись, Сергей ринулся по дороге обратно, к скиту.

Впереди мелькал пятками Виталя. Наперегонки, мешая друг другу, они ворвались во двор, потом в дом, взлетели по неудобной лестничке на второй этаж и вывалились на балкон.

Через перила, чудилось, была перекинута не живая человеческая фигура, а вовсе бестелесная, вырезанная из бумаги.

— Никифор Иваныч! — Сергей подхватил на руки старика, поразившись легкости, вернее, невесомости его тщедушного тела. — Что с вами?

Голова старика запрокинулась. Лицо приобрело землистый оттенок.

— Помер?! — Виталя испуганно припал своей большой головой к груди старика, но тотчас вздохнул с облегчением: — Дышит. Обморок, наверное. Конечно, натерпелся он от Пашки… Вот что, я ему водочки сейчас. А еще лучше — коньячку. У нас где-то завалялся хо-ро-оший коньячишко… — Он тяжело загрохотал вниз по лестнице.