– Доктор! – звучало из-за двери. – Воздуха!
Это был голос Реймонда. Из-за толстых стен доносился только тонкий пронзительный крик. Единственное, что было различимо в нем, – чувство всепоглощающего ужаса и рожденная им мольба.
– Воздуха!
Эхо подхватывало и разносило ужасный крик. Он замирал где-то вдалеке, постепенно теряя свой трагический смысл.
Затем наступила тишина.
Мы рванулись к двери. Но Хью опередил нас. Он стоял у входа, прислонившись спиной к двери и загораживая ее. Вверх взметнулась рука с той самой кувалдой, которой он заклепал ошейник Реймонда.
– Назад! – закричал он. – Не подходить! В ярости он размахивал над головой тяжелым молотом. Нас так и отбросило назад.
– Хью! – взмолился доктор. – Я догадываюсь, о чем вы думаете.
Забудьте об этом. Откройте дверь под мою ответственность. Прошу вас.
– В самом деле? Вы что, забыли условие пари, уважаемый доктор?
Дверь должна быть открыта в течение часа – при помощи каких средств, не имеет никакого значения! Понятно? Он пытается одурачить вас обоих.
Он разыгрывает всю эту сцену для того, чтобы вы распахнули дверь и выиграли для него пари. Но это мое пари, я принимаю решение!
По тому, как он говорил, я понял, что он полностью контролировал себя, хоть голос у него и прерывался. От этого все происходящее выглядело еще омерзительнее.
– С чего ты взял, что это розыгрыш? – решительно спросил я. – Он же говорил, что у него больное сердце. Ты же слышал, когда необходимо перебороть панику, наступает внутреннее напряжение. Какое право ты имеешь рисковать жизнью человека?
– Черт возьми! Вы что, не понимаете? Он ни слова не сказал о больном сердце, пока не почувствовал, что дело идет к пари. Ведь такую же ловушку нам всем он приготовил, когда запер дверь в столовую.
Неужели не ясно. Но теперь-то уж никто не откроет для него дверь!
Никто!
– Послушайте, – в голосе доктора звучала неожиданная хрипотца, – вы что, ни на секунду не допускаете, что там действительно умирает человек, а может быть, уже умер?
– Допускаю. Возможно все.
– Я вовсе не пытаюсь с вами спорить. Я хочу объяснить вам простую вещь. Если ему плохо, дорога каждая секунда. Вы крадете у него это время. Если он умрет, клянусь, я выступлю на судебном процессе и буду свидетельствовать, что вы убили его! Вы этого хотите?
Хью стоял с опущенной головой, но рука его крепко сжимала кувалду.
Я слышал его прерывистое дыхание. Когда он поднял голову, я увидел на его посеревшем лице страшную усталость. Было ясно, что он никак не может принять окончательного решения.
В тот миг я понял, что имел в виду Реймонд в тот день, когда сказал Хью об откровении, которое он обретет, оказавшись перед дилеммой.
Откровение, позволяющее человеку заглянуть внутрь самого себя и узнать истину. Хью наконец обрел это откровение.
В темном подземелье под бесконечный стук все громче отдававшихся в ушах секунд мы стояли и ждали его решения.