Елена Арсеньева - Клеймо красоты

Ирина почувствовала, как у нее обрывается сердце.

Вот оно что!.. У него, значит, другая…

– Ты красивая, ты невероятно красивая, – виновато бормотал Сергей. – Любой другой на моем месте прыгал бы тут до потолка от радости. Ирина, ты обо мне лучше не думай, ты себе другого найдешь. Потому что я… – Он вздохнул, словно виновато всхлипнул. – Ты знаешь, я один раз пришел к нашим девчонкам в паспортный отдел, а у них переполох: куда-то завалилась фотография одной клиентки. Я сдвинул книжный шкаф – вот оно фото. Поднял, посмотрел – и меня, знаешь, словно бы та самая птица клюнула, только в сердце. Фотку я спрятал, не отдал девчонкам. Смотрел на нее потихоньку и думал: не хочу о ней ничего знать, не бывает таких девушек на самом деле! А потом как-то раз встретил ее в нашем отделении милиции. Я только раз и заглянул в тот кабинет, где она была. До того разволновался, когда увидел ее вживе, что даже пошел в соседнюю комнату и весь разговор там подслушивал. Ну, слушай, я тебе скажу, это такая необыкновенная девушка!.. У нее были большие неприятности, в деталях не буду говорить, но я, дурак, только на другой день сообразил, что надо делать, как с ней познакомиться. Прийти и предложить свою помощь, защиту! Пришел, а она куда-то уехала, и я никаких следов ее не нашел. А поскольку я все равно собирался к деду в Вышние Осьмаки, решил приехать.

В горле у Ирины было сухо-сухо.

– И как ее зовут? – спросила чуть слышно.

– У нее фамилия почти такая же, как у тебя, – ласково улыбнулся Сергей. – Только ты – Бурмистрова, а она – Старостина. Екатерина Старостина.

Ирина кивнула.

– Слушай… – Голос Сергея дрогнул. – Ты уж извини, а?

Ирина опять кивнула, да так и осталась с опущенной головой.

– Ну что, детушки? – Никифор Иваныч, бодрый, словно бы помолодевший, приблизился к оцепенело сидящим молодым людям. – Пошли, что ли?

Сергей вскочил, помог встать Ирине. При этом рука ее незаметно скользнула в карман, где раньше хранились спички и куда она потом машинально спрятала подаренную Психом элитную карту сети «Аллюр». Нащупала плотный, гладкий квадратик, вытащила его… потом, вздохнув, разжала пальцы – и бесценный кусочек картона, дающий право на пожизненную неземную красоту, беззвучно канул в вековую пыль.

Одно из течений русского раскола.

В данном случае – «это уже было». (Пер. с фр.)

Обычное приветствие старообрядцев, по которому они узнают друг друга.

Так старообрядцы называли приверженцев официальной религии, крестившихся тремя перстами – «щепотью».

Мирскими староверы называют православных.

Кожаные четки староверов.

Так назывались у раскольников приживалки.

Так раскольники называют картофель. Антий – антихрист.

Так на Нижегородчине иногда называют летучих мышей.

Названия некоторых старославянских букв.