Александр Скрягин - Главный пульт управления

Все находящиеся в комнате оцепенели, словно пораженные мороком.

Первым пришел в себя Виктор Сергеевич.

Он по-собачьи встряхнулся и, обращаясь к хозяину дома, произнес:

– Гарри Григорьевич, прошу понять меня правильно! Но время вышло. Больше мы ждать не можем! И не будем! Москва нам такой возможности не дает! – он бросил взгляд на сидящего рядом с Гергелевичем Ефима и, раздельно выговаривая каждое слово, произнес:

– Прошу. Вас. Выдать. ГПУ.

Гарри Григорьевич оторвал подбородок от подставки из переплетенных рук, откинул голову назад и в таком положении некоторое время рассматривал Виктора Сергеевича.

Потом он расцепил пальцы и отправил правую руку за спину. Вернулась она с зажатой в ладони фляжкой.

В ту же секунду Виктор Сергеевич заученным движением выдернул из-под пиджака пистолет и направил его ствол на Гергелевича.

– Положите эту штуку на стол! – крикнул он. – Ну! Быстро!

В его голосе Ефим ощутил страх.

Гергелевич удивленно скомкал лошадиные губы и слегка покачал фляжку в ладони, словно пытаясь продемонстрировать: там ничего нет. Коньяк-то кончился!

– Я сказал, на стол! Иначе стреляю! – Секаченко довел количество угрозы в голосе до последнего предела.

Но Ефим почувствовал: в голосе Виктора Сергеевича возросла не только степень угрозы, направленной во внешний мир, но и степень его собственного страха.

Гергелевич недоуменно повел бровями и положил фляжку на скатерть.

Секаченко подошел к столу.

– Гарри Григорьевич, давайте сделаем все по-хорошему, – сказал он. – О деньгах я больше говорить не буду. Они вас ждут. Отдайте ГПУ и закончим на этом.

– Мир сошел с ума… – вздохнул Гарри Григорьевич. – Нету у меня этого ГПУ, ВЧК или чего там еще! Нету!

– Гарри Григорьевич! – не пряча пистолет, произнес Виктор Сергеевич. – Если вы по-плохому, то ведь и мы можем по-плохому. Ваша сестра, что живет в Новосибирске, у наших друзей. Она вас тоже просит отдать ГПУ! Иначе мы не ручаемся за ее здоровье и даже жизнь… Думаете я шучу? Нет, не шучу! Можете убедиться!

Начальник службы безопасности вынул из бокового кармана таблетку мобильного телефона, набрал номер, что-то сказал в трубку и кивнул головой. Потом он положил таблетку на стол и щелчком послал ее на другой конец стола – к Гергелевичу. Тонкая пластмассовая лодочка заскользила по крахмальной скатерти, как санки по льду.

Генерал осторожно, будто боялся, что его ударит током, взял мобильник и поднес к уху.

По мере того, как он слушал, его лицо менялось. И без того, бледное, оно в течение нескольких мгновений приобрело угольный оттенок. Глаза ввалились внутрь глазниц, а толстый лошадиный нос заострился. Теперь он походил скорее не на лошадь, а на орла-беркута. Только не гордо сидящего на скале, а лежащего в траве с петлей изготовителя чучел на тонкой шее. Он растерянно обвел огромными глазами комнату, не остановившись ни на ком.

Но Ефиму показалось, что эти глаза, как заглянули к нему в душу, так неотрывно и продолжали в нее смотреть.

– Ну, теперь, Гарри Григорьевич, вам ясно, в какие игры вы играете? – катая желваки, произнес Секаченко. – Отдайте ГПУ!

Ефим повернулся всем туловищем к стоящему у стола гостю и сказал:

– У Гарри Григорьевича его нет.

Виктор Сергеевич взглянул на него черными отверстиями своих глаз и вопросительно поднял брови.

– Пульт у меня, – сказал майор.

Секаченко, как будто, даже обрадовался.

– Да-да-да! – весело сказал он. – Ну, конечно! Как же здесь без Москвы! Значит, уже приобрел прибор, соколик? Ну, я так и думал, что все этим кончится! А ты чего признался-то?

– Так все равно сейчас бы все выяснилось… – пожал плечами Ефим. – Ради прибора Гарри Григорьевич родную сестру вам же не отдаст…

Виктор Сергеевич тронул свой острый нос тупым дулом пистолета:

– Ну, тогда – вынимай! Показывай, куда ты его засунул?

Майор показал пустые ладони:

– Он у меня не здесь…

– А где? – внимательно посмотрел на него Виктор Сергеевич.

– В гостинице, – ответил Ефим с выражением: а где же еще ему быть?

– Да? – внимательно рассматривал его Секаченко. – Прямо в гостинице?

– Ну, не с собой же мне его по поселку таскать? – негромко заметил майор.

Виктор Сергеевич застыл, словно боец в карауле. Молчал. Переводил взгляд с Ефима на Гергелевича и обратно.

– Обыщи его! – вдруг резко бросил он одному из своих бойцов.

Ефим поднялся со стула и отвел руки в стороны.

Здоровый малый, выше крупного майора ростом и шире в плечах, провел рукой по карманам его рубашки, брюк и даже сунул ладонь между ног.