Любовь Романова: Шутник

Тема сделал шаг по направлению к Седому и угрожающе зашевелил густыми бровями под низким лбом. Бык на его пузе осклабился.

— Суки! — прошипел Севка в пространство, поднялся и медленно пошел к выходу.

— Я вам, Всеволод Николаевич, рекомендую встретиться с моим клиентом. Не помешает договориться, как вы будете снимать свою кандидатуру в его пользу.

Слова Кеши стали последним ударом по самообладанию несостоявшегося депутата.

Он пригнулся, сжал кулаки и прыгнул…

Но прыгнул не на Швебельмана, а к Владу, понимая, что именно ему обязан внезапным крушением своих планов. Поэтому вложил в удар всю ненависть и страх, копившиеся в нем последние два дня. Страх за еще совсем недавно такой надежный и устроенный мир. С игрой в теннис в загородном комплексе, с банькой по субботам, с податливой белокурой помощницей, взрослой игрой в политику и серьезными деньгами, выделенными под него серьезными инвесторами — друзьями отца. Старик уже отошел от дел, но все еще держал бизнес сына в своих цепких руках. Он никогда не простит ему отказа от такого правильного и понятного будущего. От столь нужного их семейному делу мандата депутата.

Все это Влад прочитал в безумном взгляде, несущегося на него бульдозера. По венам прошла волна адреналина, разгоняя тактовую частоту организма. Время стало вязким, словно горячая карамель. И в этой тягучей жиже медленно двигался разъяренный Седой. Вот он не спеша отвел локоть назад, размахнулся и направил свой розовый кулак в лицо бывшему однокласснику. Влад вскрыл сундук памяти, где хранились юношеские уроки самообороны. Нужно уклониться от удара, повернуть корпус на девяносто градусов и экономно-эффектным движение поставить согнутый локоть на пути физиономии противника. Наблюдая за неторопливым движением Севки, Влад взвесил все за и против этого плана, подумал и отодвинул его в сторону. Красивый прием показался ему незаслуженной честью для неудавшегося политика, поэтому он встретил губернаторского зятя увесистым пинком в пах.

Седой отлетел назад, в гостеприимные объятья Темы, согнулся, открыл рот, выпучил глаза и стал до смешного похож на огромную красную рыбину, выброшенную на горячие камни.

— Прости, брат, недоглядел! — Тема виновато посмотрел на Влада и выволок Севку из комнаты.

— Я с ним! — бросил Рома, направляясь следом. — Пойду, пацанов отцеплю. Замерзли, небось, совсем.

— А знаешь, Влад, — сказал Кеша в наступившей тишине, — Ты за последнее время сильно изменился. Что-то мне это не нравится. Не дай бог начнешь надбавку за героизм требовать! Не дам!

Только сейчас Влад заметил: Алиса, все время сидевшая перед своим врагом с гордо поднятой головой, теперь согнулась пополам. Ее волосы, тяжелым пологом опустились на на ноги и носы лодочек. Рядом суетилась обеспокоенная Ленка.

— Что случилось с нашей принцессой? — всплеснул руками сердобольный Кеша. — Нам с Вами еще много чего нужно обсудить. Например, за сколько я смогу получить эту чудесную запись? Может, поговорим об этом в каком-нибудь ресторанчике? Приглашаю.

Алиса подняла на Влада вопросительный взгляд. Тот кивнул ей и добавил.

— Договаривайся. Только, когда этот жмот назовет цену, смело удваивай. А лучше — утраивай. Не ошибешься!

— От сукин сын! От кровосос! — воскликнул Кеша, возмущенно хлопая себя по бедрам, — Чему ты девушку учишь!

Влад не стал дослушивать его гневную тираду. Он тихо покинул комнату, спустился по лестнице, потрепал по голому животу сонную Таксу, развалившуюся на желтом диване, с удивлением обнаружил, что это сука, и вышел на улицу. На крыльце его нагнала Алиса.

— Слава… Влад. Я хотела… Хотела сказать спасибо. За все, — она замерла, словно ждала ответа, и, не дождавшись, добавила. — Может, ты позвонишь мне? Как-нибудь?

— Обязательно! — улыбнулся Влад, понимая, что никогда не позвонит.

Как только ключ завозился в замочной скважине, за дверью раздалась громкая ругань, сдобренная жалобными причитаниями. Кот отчитывал Влада все время, пока он раздевался, чистил лоток, менял воду и выкладывал в миску подаренный Ленкой говяжий фарш.

— Как ты мог! На кого же ты меня… Я тут один… Совсем один, мля…

— Ладно-ладно. Разошелся. Ешь, жердяй.

Постепенно кошачье нытье сменилось кошачьим чавканьем. Спустя минут пятнадцать Кот, преисполненный сытого счастья, взгромоздил свое довольное тело на кровать и боднул хозяйскую руку.

— Простил?

— Куда же деваться!