Любовь Романова - Шутник

— Вы хорошо знали… папу?

— Да, мы учились в одном классе.

Юный Лева помолчал, водя чайной ложечкой по стеклянной поверхности стола.

— А каким он был?

— Ты на него очень похож.

— Правда? А мама всегда говорила, что ничего общего.

— Выдавала желаемое за действительное.

— Он рассказывал обо мне? — на мальчишеском лице за одно короткое мгновение отразилась целая жизнь. Та самая, в которой не было ни дня фальши.

Женя ждал. Ждал, что ему скажет незнакомый друг незнакомого отца. А вместе с ним ждал еще кто-то, кого не было видно, но чье присутствие ощущалось в каждом пузатом самоваре на полках, в каждой лупоглазой рыбе на стене, в каждом шорохе покинутой хозяином квартиры.

Говорил ли Лева о своем сыне? Влад не знал этого. Они слишком редко виделись, чтобы обсуждать столь личные темы.

— Конечно. Он очень тобой гордился.

— Расскажите о нем.

И Влад начал рассказывать. Сначала о школе. Потом — о КВН, кино, женщинах, которые любили веселого толстяка, друзьях, которым он помогал. О его удивительном таланте видеть суть людей и всеми силами вытаскивать ее наружу, не давая человеку свернуть в чужую колею. О том, что Лева за пять минут становился центром любой компании, очаровывая и женщин, и мужчин. О том, что парой фраз он мог поставить на место зарвавшегося наглеца или вылечить от затяжной депрессии близкого друга.

Был ли Лева таким на самом деле? Влад точно не знал. Но он был уверен: Лева должен остаться таким для семнадцатилетнего Женьки, очень похожего на него в юности.

— Спасибо, — прошептал сын Гирина.

«Спасибо» — сказал кто-то, кого ни Женя, ни Влад не услышали.

Обуваясь в прихожей, он заметил стопку старой почты. Сверху лежал коричневый конверт в темно-бурых пятнах. Влад сунул его в карман, попрощался с Женькой и вышел за дверь.

Только сидя в своей машине, он разрешил себе, наконец, изучить добычу. На нестандартно длинном конверте, под шеренгой криво наклеенных марок мелким шрифтом был напечатан адрес отправителя: «Москва, Подкопаевский переулок, 3». И название компании — ООО «Музей Магии». Что могла прислать покойному Леве организация с таким названием, оставалось только догадываться.

Красная «Нива» торопливо развернулась и, распугав неуклюжих голубей, выехала со двора. Влад рассчитывал еще успеть на ближайший московский поезд.

Следующим утром не выспавшийся, и потому сердитый, Влад шагал по Славянской площади от станции метро «Китай-город». Навстречу ему спешил людской поток. По столичному гротескный, он сплошь состоял из типажей, которыми так бедно разбавлена провинциальная толпа. С Владом поравнялся рыжий гигант в ковбойской шляпе и сапогах с бутафорскими шпорами. Мелькнула офисная леди, затянутая в корсет делового костюма. Прошли мимо загорелые денди с накаченными в спортзалах задницами.

Обычно, первые дни в Москве Владу казалось, что все вокруг сговорились играть свой собственный, маленький спектакль. Эти нарочитые интонации и театральные жесты просто не могли быть правдой. Настоящие люди так не говорят, не одеваются и не живут. Так живут только герои телесериалов и персонажи книг! Но, постепенно, он привыкал к этому бесконечному балагану и, возвращаясь домой, начинал тосковать по нему. Людская масса родного города после столицы выглядела так, словно была подернута серой пеленой — неровности сглажены, краски притушены.

Проходя мимо монастыря, за забором которого цвели розы в человеческий рост, он почувствовал острый голод. Остановился около ларька, торговавшего монастырской едой, и купил треугольник пирога с рыбой. Пирог оказался пресным, поэтому, не съев и половины, Влад выкинул остатки в ближайшую урну.

Около входа в дом номер три на Подкопаевском переулке — двухэтажного особняка, близнецами которого были полны все улочки старой Москвы — стояла грузовая газель. Выходцы из Ближней Азии неловко протискивали в узкие двери свертки неизвестного назначения. Ими руководила носатая девица в квадратных очках, почему-то вызывавших у Влада ассоциации с Гестапо. Она выкрикивала фразы, наверное, подслушанные ею во время похода в кино на Гарри Потера:

— Как ты метлы тащишь! Это же техника, а не дрова! — орала девица, не жалея связок. — Осторожно со ступой! Она из цельного нефрита! Мантии на право. Кидай на пол — там разберемся…

Влад попытался проскочить мимо нее под прикрытием деревянного идола языческого божества, но был тут же схвачен за рукав куртки худой клешней, унизанной браслетами из разноцветного металла.