Том Клэнси - Реальная угроза

- Кортес? Мне знакомо это имя. Неужели Каттер встречался с бывшим полковником кубинской секретной службы? - удивился Райан.

- Вот фотография. - Мюррей передал ему снимок. Техники в фотолаборатории ФБР, прибегнув к помощи компьютера, улучшили качество снимков. Одно из многих тайных искусств, практикуемых в Бюро и сохраняемых в секрете от широкой публики, оно превращало крупнозернистый расплывчатый снимок в идеальную фотографию. Мойра Вулф снова подтвердила, что на снимке - Кортес. В этом, однако, никто и так не сомневался. На второй фотографии было видно, как Каттер и Кортес пожимают друг другу руки.

- Это произведет большое впечатление во время суда, - заметил Райан, возвращая фотографии.

- Снимки, имеющиеся в нашем распоряжении, не являются доказательством, покачал головой Мюррей.

- Почему? Билл Шоу объяснил причину.

- Высокопоставленные государственные служащие встречаются с... разными людьми довольно часто. Помните, когда Киссинджер совершил тайную поездку в Китай?

- Но это было... - и Райан замолчал, почувствовав, насколько глупы его возражения. Он вспомнил про свою встречу на даче с генеральным секретарем КПСС, о которой он так и не рассказал сотрудникам ФБР. Какое впечатление произвела бы такая встреча на некоторых государственных служащих в США?

- Эти фотографии не являются доказательством преступления, даже заговора, если нам неизвестно, о чем они говорили. Лишь в том случае, если тема разговора нарушала законодательство, снимки могут стать доказательством совершения преступления, - произнес Мюррей, обращаясь к Джеку. - Его адвокат станет доказывать - и скорее всего успешно, - что встреча с Кортесом, хотя и выглядит на первый взгляд странной, имела своей целью осуществление должным образом одобренной правительственной политики.

- Дерьмовый аргумент, - заметил Джек.

- Адвокат запротестует против подобного выражения, судья даст указание вычеркнуть его из протокола, напомнит присяжным о необходимости не принимать ваши слова во внимание и предупредит вас о недопустимости использования таких выражений во время судебного заседания, доктор Райан, - произнес Шоу. Разумеется, я согласен с вами - аргумент действительно дерьмовый.

- Знаете, я беседовал с парнем, который наводил на цель так называемые "автомобильные бомбы". - Где он сейчас? - тут же спросил Мюррей.

- Наверно, снова в Колумбии. - В течение нескольких минут Райан объяснял, что ему удалось выяснить.

- Господи, что это за парень?

- Давай пока не будем называть его имя, ладно?

- А вот мне кажется, что нам нужно поговорить с ним, - покачал головой Шоу.

- Он не хочет встречаться с сотрудниками ФБР.

Видимо, тюрьма его не манит.

- В тюрьму он не попадет. - Шоу встал и начал расхаживать по кабинету. Я, кажется, не говорил вам об этом, доктор Райан, я ведь юрист по образованию. И даже доктор юриспруденции. Если мы попытаемся привлечь вашего знакомого к суду, его адвокат тут же сошлется на прецедент Мартинеса - Баркера. Вы слышали о таком? Это малоизвестный результат процесса об Уотергейте. Помните, Мартинес и Баркер принимали участие в проникновении в штаб-квартиру демократической партии. Их защита, возможно, вполне искренне, основывалась на том, что, по ее мнению, проникновение было санкционировано соответствующими властями как часть расследования, связанного с проблемами национальной безопасности. В несколько растянутом заключении апелляционного суда признавалось, что у обвиняемых не было преступных намерений, они все время действовали, исходя из добросовестных побуждений, и потому не могут обвиняться в совершении преступления. Ваш знакомый, доктор Райан, заявит на суде, что, как только его начальники сообщили ему о существовании "реальной и несомненной угрозы", а также о том, что операция одобрена высшими инстанциями, он всего лишь следовал приказам людей, наделенных соответствующими конституционными полномочиями. Думаю, Дэн уже говорил вам, что в таких делах не существует четко обозначенных и ясно сформулированных законов. Черт побери, да большинство моих агентов поставят вашему знакомому выпивку за свой счет в знак благодарности - еще бы, ведь он отомстил за смерть Эмиля.

- Пока я могу лишь сказать вам, что мой знакомый - ветеран тайных операций и, насколько я мог увидеть, честный человек, не способный нарушить закон.

- Ничуть в этом не сомневаюсь. Что касается убийства - некоторые юристы утверждают, что действия полицейских снайперов находятся на самой грани преднамеренного убийства. Провести границу между полицейской работой и боевыми действиями не всегда так просто, как нам хотелось бы. В данном случае как можно отличить убийство от законных и вполне оправданных операций, направленных против террористов? В конечном итоге все будет зависеть главным образом от политических взглядов судей, которые будут вести процессы, рассматривать кассационные жалобы, апелляции и все остальные аспекты юридических процедур. Все опять упирается в политику. Знаете, - улыбнулся Шоу, - преследовать грабителей банков было куда проще. По крайней мере, мы знали, кто является преступником.