Алексей Хапров - Наследник

Я зевнул, потянулся и выглянул в окошко. Погода радовала глаз. Было ясно и солнечно. Но, несмотря на это, вставать мне не хотелось.

"Может, пролежать так до самого вечера?"…

— Отдохни пару деньков. Но затем у тебя снова ночная смена. Только получше выспись, чтобы опять не вырубиться, — зазвучали в моих ушах слова Баруздина.

Накануне мы с ним едва не разругались. Мой шеф никак не мог взять в толк, как это мы с Панченко не можем объяснить внезапное появление в доме трупа старика.

— Вы хотите сказать, что он материализовался из воздуха? — гневно вопрошал он.

— Нет, — отвечали мы.

— А как он тогда здесь оказался?

Мы лишь недоуменно пожимали плечами, чем только усиливали его ярость.

Мы специально осмотрели каждое окно. Все они были закрыты изнутри. То же самое относилось и к входной двери (Баруздин утром открывал ее хранящимся у него запасным ключом). Панченко упорно настаивал, что он ночью не смыкал глаз, и что во двор никто не проникал.

Нашему шефу оставалось только с досады разводить руками.

— Вы собираетесь это и милиции рассказывать? — немилосердно орал на нас он. — Да вас после этого сразу упекут в "кутузку"!

Положение спасла Катерина. В самый разгар нашей перепалки она отозвала брата в сторону и о чем-то с ним поговорила. Баруздин немного успокоился, и снова подошел к нам.

— Ну, ладно, — примирительно сказал он. — Не будем пороть горячку. Все устали. Все напуганы. То, что происходит последнее время в этих чертовых стенах, кого угодно выведет из равновесия. Сделаем так. Вынесем этого бомжа на улицу и бросим его где-нибудь под забором. Как будто мы обнаружили его именно там. А в доме его не было. Понятно? Не было! Иначе сами будете объяснять, каким ветром его сюда занесло. Вам ясно?

— Ясно, — с облегчением вздохнули мы.

Когда мы с Панченко вышли на улицу, он наклонился к моему уху и прошептал:

— Нет, дружок, Катька к тебе действительно неравнодушна.

— Да пошел ты! — вспылил я.

— Неравнодушна! — снова подчеркнул Панченко. — Если бы ты был для нее нулем, она бы за нас так не вступилась, — и, понизив голос, добавил: — Только не говори мне, что между вами ничего не было.

Громко захохотав, он свернул в соседний проулок, на котором располагался его дом…

Я перевернулся на живот, засунул руку под подушку, закрыл глаза и снова погрузился в приятную полудрему. Но пребывать в ней мне было суждено недолго.

— Ну-ка, посмотрим, проснулся он или нет, — донесся с порога голос тети Клавы. Она произнесла эту фразу таким игривым, воркующим тембром, каким обычно разговаривают с маленькими детьми или с животными.

Я вопросительно приподнял голову.

Тетя Клава открыла дверь.

— О, он уже не спит! — воскликнула она и обратилась ко мне: — Ты только посмотри, какого гостя я тебе привела.

Она подалась немного в сторону. У меня от изумления отвисла челюсть. За ее спиной, сияя ослепительной белозубой улыбкой, стоял чумазый и взлохмаченный Радик. Очевидно, он приехал сюда на скутере. В его руках был битком набитый рюкзак.

Я опешил.

— Привет, дядь Жень!

Я ответил молчаливым кивком, ибо в тот момент от изумления буквально потерял дар речи. Радик держал себя так, будто мы с ним были большими друзьями. Словно и в помине не было криков "Пошел вон!", швыряния тарелок, полных ненависти взглядов, и многого другого.

— Ну, я, пожалуй, пойду, — произнесла тетя Клава и хитро мне подмигнула. — Молодой человек имеет к тебе какое-то важное дело.

— Что случилось? — холодно спросил я, когда она вышла. — Волк в лесу сдох, или рак на горе свистнул?

— Есть разговор, — деловито ответил мальчик.

— Ну, коли так, то проходи, — проговорил я.

Радик уселся на стул, что стоял подле моей кровати. Я принял вертикальное положение и обернулся простыней.

— Слушаю тебя.

Мальчик кашлянул и негромко произнес:

— Дядь Жень, ты не мог бы отвезти меня в Сочи?

Мои глаза чуть не вылезли из орбит. Это не ребенок, а черт в ступе! Поразительное бессердечие! Отец убит, бабка убита, а ему на курорт вздумалось.

— Поездка полностью за мой счет, — добавил Радик.

Я удивленно посмотрел на него.

— Ты хочешь сказать, что у тебя есть деньги?

— Есть.

— Откуда?

— Бабка Лида дала.

— А-а-а, — понимающе протянул я. — Ну, и езжай себе на здоровье. Я то тебе зачем?

— Так ведь я несовершеннолетний. Мне одному ездить нельзя, — объяснил мальчик. — Меня в милицию могут забрать.

— А тебя не смущает, что я работаю, и что ночью у меня как раз очередная смена?