Майкл Ридпат - 66 градусов северной широты

Магнус вспомнил, что бывший премьер-министр живет в одном из домов на берегу Тьёрнина, облюбованного птицами озера в самом центре Рейкьявика. Если Арни едет из Селтьярнарнеса в управление полиции, то должен находиться как раз там.

Магнус позвонил ему.

— Арни, где ты сейчас?

— На Хрингбрейт, подъезжаю к университету.

Это почти рядом с Тьёрнином.

— Отлично. Слушай внимательно и делай то, что скажу.

— Говори.

— Знаешь, где живет Олафур Томассон?

— Знаю.

— Превосходно. Мы полагаем, что очередная жертва — он. Видимо, его хотят взорвать. Поезжай туда, заставь его и всю семью выйти из дома. Не позволяй им прикасаться ни к каким сверткам и, главное, не давай ему садиться в машину. Понял?

— Магнус, ты уверен, что это нужно? Он значительный человек.

— Потому его и хотят взорвать.

— Еду, — сказал Арни.

Молодчина, подумал Магнус. Олафур, известный своей раздражительностью, особенно после того как лишился должности, вряд ли спокойно воспримет указания тощего детектива.

Нелегкое дело.

Опять проблесковый маяк.

Арни выжал акселератор, развернулся перед университетом и через минуту мчался по дороге вдоль озера. Дома на его берегу были самыми величественными в Рейкьявике, дом Олафура Томассона находился в северном конце, возле муниципалитета.

Подъезжая к дому, Арни увидел знакомую высокую сухопарую фигуру хозяина. Он стоял у дверцы своего «мерседеса». Открыл ее. Сел за руль.

Арни нажал на клаксон. Но этого могло оказаться мало, чтобы помешать Олафуру включить зажигание.

Машина Олафура стояла на подъездной аллее у дома, передом к дороге и озеру. Арни в ближайшие несколько секунд нужно было сделать что-то такое, чтобы Олафур не вставил ключ в замок зажигания, а вылез из машины.

По дорожке вдоль озера шла белокурая женщина с детской коляской, указывая на уток. Арни, непрерывно сигналя, повернул и поехал прямо на нее. Скорее увидел, чем услышал ее крик. В последнюю секунду вильнул и врезался в дерево. Предохранительная подушка вылетела и ударила его в лицо.

Он слышал вопли матери, крики и топот.

— Какого черта гоните машину с такой скоростью?

Арни повернулся, увидел гневное лицо бывшего премьер-министра Исландии и улыбнулся.

Под машиной Олафура была бомба. Арни заполз под шасси и проверил самолично. Возможно, поступок глупый, но требовалось что-то сделать, чтобы бывший премьер замолчал. Вызвали группу по обезвреживанию боеприпасов из береговой охраны. Эти люди привыкли иметь дело с уцелевшими минами Второй мировой войны, и потребовалось время, чтобы установить местонахождение двух специалистов, обученных обращаться с автомобильными бомбами. Один находился в отпуске, другой оказался в Лейгардалюрских купальнях.

В конце концов специалист снял бомбу и взорвал в безопасном месте. Изуродовал сад бывшего премьера и до полусмерти напугал маленькую девочку из соседнего дома.

Отряд «Викинг», приехав наконец, ворвался в дом родителей Харпы и арестовал Эйнара, смотревшего по телевизору гольф. Эксперты обыскивали его гараж, искали и находили следы изготовления бомбы.

Магнус в стиккисхольмюрском участке готовился ехать обратно в Рейкьявик. Перед этим он принес чашку кофе в комнату для допросов, где ждала Харпа. Он собирался отправить Харпу в Рейкьявик, где ее официально допросят в управлении полиции. Ее будут сопровождать полицейские в форме.

— Спасибо, — сказала Харпа, принимая чашку.

— И тебе спасибо, что остановила Исака. Я собирался спросить тебя, как ты спустилась так быстро?

— Прыгнула. Как и ты. Кажется, причинила себе меньше вреда. Как там Исак? Выживет?

— Он в больнице, в палате интенсивной терапии. Его держат в бессознательном состоянии, вводят лекарства, чтобы предотвратить опухоль мозга. Врачи не совсем уверены, но существует большая вероятность, что он полностью выздоровеет. К сожалению.

— Ты так считаешь, Магнус, но я рада. Не хочу иметь больше ничьей смерти на совести.

Магнус хотел поспорить с ней, но сдержался. Отхлебнул кофе.

— Что будет теперь? — спросила Харпа. — Меня отправят в тюрьму?

— Вероятно. С хорошим адвокатом у тебя все может обойтись. Это Исландия, не Техас.

— Я не уверена, что смогу перенести это.

— У тебя было трудное время. Очень трудное. Большинство людей давно сошло бы с ума.

Харпа слабо улыбнулась.

— Кажется, я близка к этому.

— Уверен, что нет. Только думай о Маркусе. Думай все время. Держись ради него.