Стелла Трофимова - Стяжатели

Вечерняя тишина взорвалась трелью милицейского свистка. Кирилл услышал топот ног позади. Оглянулся. Почти рядом бежали Валерий и старшина милиции. Чуть поодаль оперуполномоченные и понятые. Догоняя их, мчались мальчишки.

Никодимова схватили, когда он снова метнулся из развалин в переулок. Он не сопротивлялся. Как ни странно, был даже спокоен. «Чересчур спокоен! — подумал, с трудом переводя дыхание, Дегтярев. — Неспроста. Наверно успел избавиться от денег». Он подошел к машине, в которой между старшиной и оперуполномоченным уже сидел Никодимов.

— Руки на спинку сиденья! — приказал Дегтярев. Убедившись, что Никодимов выполнил требование, отошел с Карповым.

— Везите его в прокуратуру, там обыщите. Я останусь, поищу деньги в развалинах, возможно, он их выкинул.

— Вы останетесь один? — удивился Карпов.

— Почему один? Где-то здесь должен быть Верезов. И понятые останутся.

Машина уже скрылась из вида, когда лейтенант Верезов, чрезвычайно сконфуженный, подбежал к Дегтяреву:

— Извините, Кирилл Михайлович… Я со всего размаха налетел на какую-то тетку и сшиб ее с ног. Пришлось оказать первую помощь…

Сконфуженное выражение лица так не вязалось с могучей внешностью молодого лейтенанта, его открытой белозубой улыбкой и светлыми насмешливыми глазами, что Кирилл невольно расхохотался:

— Не завидую тетке. Да и тебе тоже. — Он направился к развалинам. — Пошли, Гриша, поищем здесь деньги.

Спотыкаясь о груды кирпича, проваливаясь в какие-то выбоины, Дегтярев, Верезов и понятые рылись в мусорных кучах, переворачивали доски, заглядывали в каждую щель. У них нашлось немало добровольных помощников среди ребят.

— Дяденьки! Кого схватили? — приставали они.

— Жулика. Кого же еще? — сказал Верезов.

— А ищете что?

— Деньги, которые он утащил.

— Жулик их бросил здесь?

— Может, и здесь.

— Мы поможем искать…

«Ох, уж эти помощники! — подумал Верезов, глядя на шнырявшие кругом тени. — Еще попадется такой, что найдет, да не отдаст!» Но избавиться от набежавшей ватаги было невозможно. А рядом с домом все росла толпа, привлеченная необычайным происшествием.

— Что ищут-то?

— Кто их знает. Может, клад…

— Соображать надо, Тонька! Ежели б клад, тут бы весь дом милиция оцепила. Не преступник ли здесь сховался?

— Преступника давно увезли, тетенька. Я сам видел.

— А чего он сделал? Зарезал кого?

— Ох, батюшки, верно убитого ищут!

— Обратно соображать надо, Тонька! Убитый не иголка, сразу бы обнаружили. А они, почитай, полчаса оттуда не выходят. Под каждый кирпичик заглядывают…

К Дегтяреву подбежал взлохмаченный мальчишка. Радостно крикнул:

— Десятку нашел! Во-он у той стены, что в другой переулок выходит…

Дальнейшие поиски ничего не дали. Десять рублей, найденные мальчишкой, были единственными. Дегтярев, обладавший феноменальной памятью на цифры, посветив фонариком, сказал:

— Кажется, из тех. — Достал бумажку. Проверил. — Так и есть. Исаевская.

— А куда девались остальные? Может, кто из ребят унес? Они прямо тучей набежали. Как саранча. Что теперь будем делать, Кирилл Михайлович? — спросил Верезов.

— Составим протокол.

— Не очень-то здесь удобно писать.

— Ничего. Ты только свети получше.

При тусклом свете фонарика Дегтярев занялся протоколом. Указал номер, серию купюры, ее внешний вид.

— Проверьте и подпишите, — сказал он понятым.

Понятые подписали.

— Теперь ты подпиши, — обратился Дегтярев к мальчишке.

— Я?!

В этом возгласе было столько восторга и гордости, что Дегтярев с трудом сохранил серьезность.

— Ты ведь нашел деньги. Ты и подписывай. Вот так. Все.

Задерживаться здесь дольше не имело смысла.

Дегтярев сказал Верезову:

— Поехали в отделение. Пусть организуют охрану дома и никого сюда не допускают. Может быть, деньги завалились за доски или кирпичи. В темноте могли и не заметить. — Они подошли к машине. — Непременно надо выставить на ночь пост. Если у Никодимова денег при себе нет, утром вернемся сюда, поищем поосновательнее.

Дегтярев открыл дверцу, сказал шоферу:

— Поехали в ближайшее отделение милиции.

Сел сзади, рядом с Верезовым:

— Ты чего скис?

— Не могу себе простить, что не поставил у этих идиотских развалин ни одного оперуполномоченного!

— Себе? — задумчиво переспросил Дегтярев. — А мне ты можешь простить, что я вмешался в ваши дела?

— Но, Кирилл Михайлович…

— Не пытайся меня оправдать. — Кирилл был слишком честен, чтобы перекладывать свою вину на других. — Оперативные действия — прерогатива милиции. Незачем мне было в них впутываться. Не рассчитывал бы ты на меня, наверняка бы все лучше продумал.