Эндрю Тейлор - Загадка Эдгара По

— Встают на дыбы и сбрасывают наездника? — спросил я.

— Что?

— Простите, я просто взял на себя смелость развить вашу метафору. Если эмоции — это лошадь, то остается только надеяться, что их все-таки оседлает разум.

— Ах, я поняла вас. Да, у нас получился весьма причудливый образ, — после паузы она продолжила: — Не удивляйтесь моим познаниям. Я многое успела повидать и ко многому привыкла. Когда я была маленькой, отец не выносил разлуки со мною, особенно после смерти мамы, и я переезжала с ним с места на место.

Миссис Франт собиралась было продолжить свой рассказ, но тут в коридоре раздались чьи-то шаги, и она умолка. Через пару минут в дверь постучали, и вошла горничная мисс Карсуолл.

— С вашего позволения, мэм, миссис Джонсон спит как дитя.

— Если я уйду спать раньше, чем вернется твоя госпожа, передай ей, пожалуйста, что миссис Джонсон нездоровится, и добавь, что нет причин для беспокойства.

— Да, мэм.

Девушка оставила нас наедине. Одна из свечей полностью оплавилась, и мы смотрели на ее подрагивающее пламя, пока она не потухла, и в комнате внезапно стало совсем темно.

Миссис Франт тихо сказала:

— Но кое-что беспокоит меня больше, чем бренди.

— То, что довело ее до такого состояния?

— Именно. Хотя мы никогда не узнаем, что это было, если только миссис Джонсон сама не посвятит нас в тайну, что маловероятно. Вам не кажется, что она, возможно… несколько повредилась умом?

— Возможно, — я был счастлив подтолкнуть миссис Франт к этой мысли, хотя не сомневался, что миссис Джонсон совершенно вменяема, как я или миссис Франт. Кроме того, я испытал облегчение: миссис Франт не относилась бы к случившемуся так спокойно, если бы нашла у миссис Джонсон письмо, написанное рукой мужа.

Тут фраза миссис Франт застала меня врасплох:

— Надеюсь, это не моя вина.

— С чего бы это?

— Она меня недолюбливает, — миссис Франт подняла руку, чтобы пресечь мои возражения. — Вы, должно быть, заметили это. Например, в Грандж-Коттедж.

— Да, — кивнул я, — действительно чувствовалась некоторая сухость.

— Не просто сухость, — миссис Франт отвернулась. — На самом деле она меня ненавидит. Не вижу причин скрывать от вас правду — после сегодняшнего вечера вы заслужили право знать кое-что. Задолго до того как я вышла замуж за мистера Франта, а миссис Джонсон за лейтенанта Джонсона, они с моим мужем были помолвлены.

— Когда мистер Франт жил в Монкшилл?

— Нет, семья мистера Франта покинула поместье, когда он был не старше Чарли. После этого он жил в основном в Ирландии, приезжал только на каникулы, и так вплоть до поступления на службу в банк Уэйвенху. Но его отец приходился родственником Руиспиджам, и иногда мистер Франт проводил каникулы в Клеарлэнд-корт. Миссис Джонсон там выросла, к ней относились как к члену семьи. Так и получилось, что они много времени проводили вместе, — миссис Франт замолчала. — Но ни у нее, ни у мистера Франта не было ни гроша за душой, иначе они непременно бы сочетались браком, — она снова остановилась, а потом грустно добавила: — Мне это известно из достоверных источников.

Я посмотрел на миссис Франт, — ее огромные глаза блестели от непролитых слез. Подозреваю, ей сказал об этом сам мистер Франт, когда упрекал в разрыве с бывшей пассией.

— Кто знает, — пробормотала миссис Франт. — Возможно, миссис Джонсон даже обвиняет меня в случившемся с мистером Франтом.

— Но это полная чушь, мэм.

— Человек не в состоянии ясно мыслить, когда его разум в смятении, — ее голос дрогнул. — Возможно, она тронулась умом именно из-за убийства. Господь свидетель, это очень страшно… а неизвестность лишь усугубляет страх, и вы боитесь, что может произойти что-то еще более ужасное… я и сама через это прошла, — она умолкла на полуслове и снова отвернулась, а через мгновение продолжила, но уже более спокойным тоном: — Скажите, а вы когда-нибудь ощущали, что не в состоянии совладать со своими чувствами?

— Да.

Тлеющий уголек выпал из камина, испустив сноп искр. Я наклонился, чтобы подцепить его щипцами и вернуть в камин. Ее вопрос привел меня в замешательство. Мы с ней не изменились, но изменилось что-то другое, невидимое человеческому глазу, но я мог только догадываться о природе и смысле этих перемен.

Я поднял голову.

— Когда меня ранили, мне показалось, что пострадало не только тело, но и разум.

Миссис Франт кивнула:

— Отец как-то раз заметил, что на войне человек видит такие ужасы, что они преследуют его всю жизнь. — Мы некоторое время сидели молча, а потом она спросила: — А что произошло?