Мария Брикер - Мятный шоколад

Клим приподнял простынку и уставился на Алевтину странным взглядом.

— Ты чего? — испугалась Аля.

— Ничего, — продолжая пристально разглядывать Алевтину, прошептал Клим.

— Прекрати на меня пялиться, как на покойника: с ужасом, состраданием и тайным интересом. Я еще пока жива!

— Слушай, Аля, ты не могла бы… — «выйти за меня замуж», хотел сказать Клим, но осекся. Пожалуй, момент был не самый подходящий, чтобы делать предложение. К тому же, он уже остыл и вновь передумал жениться на ней по-настоящему.

— Ну что еще? — не выдержав паузы, спросила Аля.

— Ты не могла бы… дать мне пару рекомендаций, как из себя слезу вышибать? Ты же у нас профессионалка в этой области. Боюсь, когда я тебя в гробу увижу, не сдержусь и заржу во всю глотку.

— Убогий ты какой-то, — скривилась Аля. — Закрой меня простыней, я твою физиономию видеть больше не могу!

— Как вам будет угодно, сударыня, — покорился Клим и осторожно прикрыл ей лицо.

— На кладбище думай о прошлом и вспоминай самые ужасные моменты в своей жизни, — тихо посоветовала Аля.

— Вот, значит, в чем фенька заключается, — усмехнулся Клим, — теперь мне понятна твоя метода. Только я лучше буду о будущем думать. Я пессимист.

— Клим…

— Да?

— Пусть гроб будет белым.

— Хорошо.

— И пусть платье тоже будет белым. И еще лилии… Пусть будут две белые лилии у меня в волосах. Знаешь, я ведь тоже пессимист, но сейчас мне очень хочется надеяться, что все закончиться хорошо.

— Так и будет, Аля, можешь в этом не сомневаться, — чуть слышно сказал Клим, взял ее за руку и тихонечко сжал, сглотнув подкативший к горлу комок.

Доктор вернулся довольный и изрядно повеселевший — в прямом и переносном смысле этого слова.

— Оформляемся, голубушка! Пономаренко забил для вас вакантное местечко, но без справки о смерти он отказывается вас принять, — обдав Клима алкогольными парами, заявил он. — Посему: удостоверяю вашу смерть от обширного инфаркта! Пономаренко после вскрытия, — хохотнул доктор, — выпишет вам свидетельство о смерти и оформит документы, что вас дальние родственники забрали. Думаю, для того, чтобы избавиться от вашего бывшего мужа, этого будет достаточно. А дальше можете делать с этим свидетельством все, что вашей душеньке угодно. Только хочу вас предупредить: если вы официально хотите умереть и быть похороненной, вам придется на свидетельстве о смерти в ЗАГСе по месту регистрации штамп поставить и навсегда проститься с вашим паспортом. А так, вроде вы умерли — но вроде и живы. Но это уж вам решать: как говорится, я умываю руки. В конце концов, откуда я мог знать, что у той девушки, что умерла от инфаркта, был чужой паспорт и полис, — подмигнул доктор, потер ручки и деловито подсчитал на калькуляторе сумму вознаграждения за эксклюзивные услуги.

Пономаренко оказался грузным и лысым мужчиной лет сорока пяти. Природа, однако, лишив мужчину шевелюры, иной растительностью его не обделила. На его рябом лице кустились темные брови, а под мясистым лиловатым носом пышным цветом разрослась рыжие усы. Усами Пономаренко явно гордился, постоянно их теребил и вытягивал в длину, как лихой казак. Клим легко уладил все финансовые проблемы, обговорил с Пономаренко некоторые нюансы пребывания девушки в морге и отбыл, предварительно получив от Алевтины строгое наставление, чтобы он не смел ходить в ЗАГС и ставить ей штамп в свидетельстве. Клим, впрочем, спорить с Алевтиной по этому поводу не собирался. ЗАГС он рассчитывал посетить в самое ближайшее время, но совсем не для того, чтобы поставить Алевтине штамп в свидетельстве о смерти. Официальная смерть девушки совсем не входила в его планы, но как в таком случае организовать похороны, он не представлял, и ругал себя за то, что сам же загнал себя в тупик.

Пономаренко решил взять дополнительные дежурства и морг не покидать, дабы не вовлекать в аферу лишних свидетелей и избежать нежелательных проблем. Алевтину он определил в маленькую каморку, как выяснилось — «кабинет», сразу же налил ей в керамическую кружку разбавленный медицинский спирт и разложил на столе, покрытым газетой, нехитрую закуску: зеленый лук, помидоры, соленые огурцы, хлеб и колечко копченой колбасы. Она выпила, не раздумывая, закашлялась и плюхнулась на продавленный диванчик.

— Ну что, девуля, давай знакомиться, раз уж нам тут с тобой два дня куковать. Меня Леней звать, — весело сказал Пономаренко, усаживаясь на стул напротив.