Мария Брикер - Небо под зеленым абажуром

От автора:

Все события, описанные в романе, являются вымыслом. Отделение транспортной полиции, где происходит часть событий книги, ничего общего с существующим линейным отделом транспортной полиции Ленинградского вокзала не имеет. Сходство персонажей с реальными людьми случайно, как и возможное совпадение имен героев.

Москва, апрель, 1988 год

– Хорошенькая, – улыбнулась Ира, глядя на вопящий щекастый комочек в руках акушерки, и расплакалась от счастья.

– Вес – 3200. Рост – 58 сантиметров. Баскетболисткой будет, – пошутил неонатолог, высокий и острый, как карандаш, мужик.

– Художницей она будет, – возразила Ира. – В деда девочка. Чую – его порода. Он был самый настоящий талант. Только не успел себя реализовать. В Строгановку поступил с первого раза, но учиться не вышло. Из-за войны. На фронт ушел. А когда вернулся, такое время настало, что не до творчества было. Страну пришлось поднимать. На завод пошел работать, передовиком стал. Алешка, когда вырастет, обязательно Строгановку окончит...

– Мамаша, у вас девочка! – строго напомнила акушерка, усталая тетка с отекшим лицом. Была она крайне неприветливой особой, но в данную минуту Ира любила весь мир. Даже эту оплывшую сволочь, которая постоянно ее унижала и подкалывала во время родов. Какое ее дело, есть муж или нет? Какое ее дело, во сколько лет она решилась завести ребенка? Почему раньше не родила – не ее собачье дело! Спасибо, хоть роды провела нормально и не оставляла одну. Правда, пару раз шастала чай пить с шоколадкой, которую Ира на роды прихватила. Врач на нее только взглянул, осмотрел вначале, а потом явился во время потуг и чуть не сломал ей ребра, надавив своим весом на живот. После этих манипуляций Алешка выскочила на свет, как пробка из бутылки. Ее Алешка. Белоснежка. Чудо. Красавица.

– Имя, наверное, от Алены производное? – заметил неонатолог. – Сестрица моя племянницу Леночку тоже Алешкой величает. Такая шантропень растет. Вы поосторожней с мужскими именами, мамаша. Вырастет разбойницей.

– Вот и я говорю, что за мода такая мужскими именами девок называть, – буркнула акушерка. – То Слава, то Валера. Теперь снова-здорово – Алешка! От Ленки производная – Алена.

– Кончай бухтеть, Октябрина Петровна. Нормальное имя. По мне, так лучше, чем все эти новомодные Симоны, Марианны и Кристины. Язык сломаешь. Не знаешь, Зурабов сегодня на дежурстве?

– Ушел уже.

– Как появится, скажи, чтобы посмотрел девочку, – добавил врач тихо. – Ну все, я здесь кончил. Если что, я в отделении реанимации. Мальца сегодняшнего проведаю.

– Проверяй, не проверяй, а не жилец он, – вздохнула акушерка. – Рожают козы поздно, а потом удивляются, что дети больные выходят. – Октябрина Петровна умолкла и покосилась на роженицу.

Ира слов акушерки не слышала. Маленькая девочка с белой челочкой и большими фиолетовыми глазами заслонила все вокруг. Боль, обида и страх, которые Ира чувствовала всего несколько минут назад, забылись. Осталось только счастье, которое бежало по венам, превращая кровь в искрящиеся пузырьки шампанского.

– Алешка моя станет знаменитой художницей. Она весь мир покорит. Я все для того сделаю. Станет обязательно. Вот увидите, – тараторила Ира, словно боясь, что ее перебьют. – Мне говорили, что дети некрасивыми рождаются. Выходит, врали. Моя красавицей родилась. Она чудо, да? Посмотрите. Посмотрите на нее! Хорошо, что на меня не похожа. Я-то мышь серая. А дочка другого колера будет. Райской птицей вырастет. Натуральной блондинкой.

– Да смотрим, смотрим мы на твою раскрасавицу. Художницей, говоришь, будет? Верю. Не успела на свет явиться – разрисовала все вокруг, – раздраженно заметила акушерка, меняя пеленку под будущей художницей. Завернув малышку в одеяло, акушерка уложила Алешку в куветик под лампу и вернулась к Ирине. – Ну что, голубушка, готова? – спросила она.

– К чему? – удивилась Ирина, ей казалось, что все уже закончилось.

– Сейчас тебя заштопаю маленько, и поедешь в палату спать. Шовчик внешний, так что отключать тебя не будем. Раз-два, и все дела. Смотри только орать не вздумай. Терпи. Ты сегодня пятая за смену. Голова от вашего ора раскалывается.