Мария Брикер - Босиком по снегу

— Мы просто друзья, — сконфуженно попыталась оправдаться Нина.

— Жаль. Вы мне понравились, у вас голос независимой и сильной женщины, — вздохнула мать Влада. — Записывайте адрес и телефон. Улица…

Нина записала информацию, простилась с матерью Влада, наспех оделась и выскочила из квартиры. Она бежала по улице, не обращая ни на кого внимания. Люди в ужасе шарахались в стороны, глядя на ее разбитое припухшее лицо и растрепанные волосы. Погода вновь изменилась: небо потемнело, подул порывистый северный ветер, срывая с деревьев остатки потемневшей листвы и гоняя ее по тротуарам вместе с обрывками газет и мусора. Начался дождь вперемежку с колючим снегом, прохожие подняли воротнички демисезонных курток и пальто, раскрыли не по погоде яркие зонтики, сутулясь от холода, заторопились домой. Но Нина не чувствовала ни пронизывающего ветра, ни дождя, ни снега — она испытывала лишь немыслимое желание прижать ушлого мальчика Влада к стене и посмотреть ему в глаза.

Попутку поймать никак не получалось — водители проносились мимо, завидев странную растрепанную женщину, размахивающую руками у обочины дороги. Время шло, надежды застать Влада у отца оставалось все меньше, силы и решимость медленно покидали ее, со всех сторон неотвратимо наползали усталость, безразличие и безысходность. Она взмахнула рукой еще раз, тупо проводила глазами удаляющейся автомобиль и осела на грязный мокрый асфальт…

Визг тормозов желтой «Волги» с черными шашечками на дверях вырвал ее из оцепенения и прострации. Задняя дверь машины открылась, из такси выскочил высокий худощавый мужчина в жутких рваных джинсах и облезлой кожаной куртке, бросился к ней и присел рядом на корточки.

— Вам плохо? Могу я чем-нибудь помочь? — обеспокоено спросил он, заглядывая Нине в глаза.

— Мне нужно срочно попасть в одно место, но никто, никто не хочет меня туда отвезти! — всхлипнула она.

— У меня такси. Давайте руку, я отвезу вас, — улыбнулся мужчина, помог ей встать, посадил на заднее сиденье «Волги» и сел рядом.

Нина назвала нужный адрес, откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Ехали молча, но Нина чувствовала, что неожиданный помощник внимательно разглядывает ее. Удивительного в этом ничего не было, учитывая ее внешний вид. Наверняка он думает, что она только что сбежала из дурдома, решила Ниночка.

— Вам нужна медицинская помощь, — разорвал он молчаливую паузу. — Хотите, я отвезу вас в больницу?

— Хотите сдать меня в психушку? — усмехнулась Нина: кажется, ее предположение подтвердилось.

— Хочу, чтобы на вашем красивом лице не осталось и следа от побоев, которыми вас кто-то так щедро наградил.

— По-моему, это не ваше дело, — устало вздохнула Нина.

— Простите, — смутился он, — вы совершенно правы. Я не должен был…

— Это вы меня простите, — спохватилась Нина, — и спасибо вам огромное, что согласились меня подвезти.

— Меня зовут Филипп, — с широкой улыбкой представился незнакомец, — и пока я в Москве — всегда к вашим услугам! Вот моя визитка с номером телефона гостиницы. Можете смело звонить, если вам вновь понадобится такси, — он протянул ей белую прямоугольную картонку, на которой золотыми буквами по-французски было напечатано его имя, фамилия и несколько телефонных номеров. Последний телефон был написан ручкой.

— Спасибо. Меня зовут Нина, — представилась она, с интересом разглядывая карточку. — А вам не жаль?

— Что? — удивленно вскинул брови Филипп.

— Визитку мне отдавать? Ведь подобными вещами не разбрасываются направо и налево. Мой бывший муж, к примеру, был профессором университета, но даже у него не было визитки. Подобные карточки были только у ректора и декана, и их хранили, как семейную реликвию.

— Визитки?!! — растерялся он, немного подумал и расхохотался. — Господи, опять забыл, где я нахожусь! Понимаете, я недавно в Союзе. Живу во Франции, приехал в вашу страну по приглашению своего коллеги, опытом обмениваться.

— Вы что, француз? — удивилась Нина. — По-русски вы говорите без акцента.

— Я русский, но родился во Франции. Мои предки эмигрировали незадолго до революции. Простите, кажется, в СССР не принято говорить об этом так открыто.

— Занятно, на вашей визитке написано, что вы князь. Ваши предки бежали, чтобы не делить свои капиталы с рабочим трудовым народом? — усмехнулась Нина.

— Не совсем так. Да, мои прадед и прабабка были из старинного княжеского рода, но бежали, опасаясь за свою жизнь и за жизнь своих детей. Княжеский титул перешел и ко мне. Перед вами урожденный князь Филипп Волынский, собственной персоной, — рассмеялся ее спаситель. — Простите мне мою нескромность, кажется, у вас в стране все равны.