Мария Брикер - Босиком по снегу

Она нагнулась и с силой ударила его по щеке.

— Прекрати ныть, слюнтяй! На тебя мне плевать, но ты поставил под угрозу жизнь моего ребенка. Поэтому возьми себя в руки и делай то, что я тебе скажу. Нельзя допустить, чтобы кто-то подумал, что смерть твоего мерзкого папаши связана со мной и с возвратом долга. Единственная проблема — это твоя мать. Это она продиктовала мне адрес твоего отца по телефону и сообщила, что ты поехал к нему.

— Мама будет на моей стороне, — оживился Влад. — Она ненавидит его. Так что алиби мне обеспечено, про твой звонок мама тоже промолчит.

— Это хорошо. А теперь вставай, бери сумку и начинай складывать в нее все ценные вещи, которые найдешь в квартире. Бери только деньги, драгоценности и, естественно, те ювелирные украшения, которые ты нашел в тайнике Томы.

— Ты хочешь, чтобы я обокрал собственного отца? — ошарашено воскликнул Влад.

— Я хочу, чтобы все выглядело, как банальное ограбление, — объяснила Нина. — Сумку я спрячу в камере хранения на вокзале, а ты подчистишь тут следы нашего пребывания и поедешь домой. На какое-то время нам нужно будет затаиться. Я сама позвоню тебе.

— Все понял, сделаю, как ты сказала. Спасибо тебе, Ниночка, — радостно воскликнул Влад и вскочил на ноги.

— Рано благодаришь, Влад. Как только все утрясется, ты поможешь мне выкрасть ребенка из детского дома и бежать. Я — бывшая зечка, и мне даже опеку над ней не получить — одна надежда была на твоего отца с его связями. Соответственно, мне понадобятся деньги на переезд и на прочие связанные с этим расходы. Тебе придется поделиться со мной.

— Я согласен, — твердо сказал Влад. — Мы уедем вместе, Нина. Я никогда, никогда тебя не оставлю! Ни тебя, ни Юльку, потому что вас обеих люблю. Да, Нина, люблю!

— Ты мне не нужен, Влад. Мне нужна только Юлька, а ты можешь быть свободен. Хватит болтать, займись уже делом, времени в обрез, — Нина говорила нарочито холодно и сухо, пряча от него свои истинные чувства.

Она лгала. Влад был нужен ей позарез, как воздух, как вода, как жизнь, но она прекрасно понимала, что между ними пропасть, которую не перепрыгнуть — слишком большая разница в возрасте, в интеллекте, в характере. Влад был создан для Томы, Нина была уверена в этом. Видно, он тоже немного сошел с ума, прочитав ее последнее письмо. Влад запутался, реально спроецировал яркий образ Томы на Нину, увлекся игрой, которую Нина ему предложила.

И сейчас, наблюдая за тем, как Влад, повинуясь ее приказу, обшаривает квартиру своего отца, Нина вдруг испугалась, что сама не на шутку «разыгралась». Она неожиданно увидела себя со стороны и поняла — весь этот ужасный план, который она предложила Владу только что, мог быть придуман только Томой! Бессознательно она вновь влезла в шкуру своей близкой подруги и действовала так, как поступила бы Тома в данной ситуации. И эта решимость, смелость, безрассудство, раскованность и циничность — тоже были позаимствованы у Тамары. Ее личность менялась, трансформировалась помимо ее воли, и Нина ужаснулась, что может потерять себя навсегда.

— Пора с этим кончать, — тихо прошептала она и интенсивно потерла виски, опасаясь за свой рассудок.

— Я уже, — сообщил Влад, приняв сказанное на свой счет.

Он передал ей сумку, и Нина выскользнула из квартиры, оставив его подчищать следы их пребывания там. Она торопливо спустилась вниз, вышла на улицу, радуясь, что в подъезде ей никто не встретился, и направилась в сторону ближайшей станции метро. Пройдя несколько метров, она обернулась, почувствовав на себе чей-то взгляд, но улица была пустынна.

«Показалось», — с облегчением вздохнула Ниночка, успокоилась и ускорила шаг.

Нина Лацис так и не узнала, что человек, которого она не заметила, определит ее дальнейшую судьбу. Откуда ей было знать, что именно в тот злополучный вечер за нее уже все решили и что череда трагедий, которые в итоге сломают ее окончательно и подтолкнут к самоубийству — не рок судьбы, а творение человеческих рук и расчет холодного рассудка.

Катерина Леонидовна Анина, весело напевая себе под нос песню Киркорова «Зайка моя», пожарила яичницу, накормила сыновей, выпила кофейку и принялась наводить марафет. Вечером должно было состояться торжественное возвращение супруга домой, и встретить его она планировала при полном параде. Ее боевой настрой угас еще вчера, она успокоилась и, в конце концов, соскучилась! Перемыв всю посуду, отдраив раковину, плиту и холодильник, Катерина Леонидовна составила список продуктов, которые надлежало купить для приготовления праздничного ужина, и занялась собой. Вот тут-то и зазвонил телефон! Начальник ее мужа интересовался, где Анин шляется и почему не вышел на работу. О том, что ее разлюбезный «Зайка» не пришел домой ночевать, Катерина Леонидовна тактично умолчала, по поводу того, где он сейчас — тоже ничего вразумительного сказать не смогла и растерянно повесила трубку. Если муж, как обычно, не остался на ночь в прокуратуре, то где же он тогда ночевал!? «Любовница!» — это было первое, что пришло Катерине Леонидовне в голову, она заметалась по квартире, сгоряча надавала подзатыльников сыновьям и даже нагрубила матери, которая, как обычно, позвонила ей с утра, чтобы проверить, как у нее дела. Сыновья обиделись, мать бросила трубку, сама же Катерина Львовна, усевшись в гостиной, обильно оросила своей слезой потертую обивку велюрового дивана. Вновь зазвонил телефон. Утерев фартуком слезы, Катерина Леонидовна схватила трубку, и мысль о любовнице перестала терзать ее душу. Опять позвонил начальник Анина и поинтересовался, где шляется ее супруг. Ответом на его вопрос был дикий крик отчаяния, после которого начальник Сергея Петровича, какое-то время поковыряв пальцем в ухе, чтобы к нему вернулся утраченный после «разговора» с женой Анина слух, поднял на ноги всех сотрудников прокуратуры. Сотрудники прокуратуры, в свою очередь, подняли на ноги весь оперативный состав уголовного розыска, те, в свою очередь, провели оперативные следственные мероприятия, в результате которых выяснилось, что минувшим вечером майор Анин направил свои стопы к некой Наталье Вениаминовне Лемешевой и после этого его больше никто не видел.