Мария Брикер - Босиком по снегу

— Нет, а часы тут при чем? — удивился Левченко.

— Ни при чем! Просто одному хорошему человеку очень сильно повезло, и с этим самым хорошим человеком мне нужно срочно поговорить.

— А что с братьями Щербак делать?

— Прижать их и расспросить подробно нам не помешает, они могли что-то видеть. Но сейчас важно другое. Короче, Олейников, мне срочно нужно полное досье на Александру Демидову. Поезжай к ней в детдом, поговори с директором, расспроси про родственников и как она в этот детдом попала. Если что интересное вызнаешь, сразу звони — я буду ждать тебя в прокуратуре.

Он приехал в прокуратуру, закрылся в своем кабинете, приготовил кофе и постарался сосредоточиться. Три трупа. Без сомнения, сосед Александры Демидовой и Алексей Волков стали случайными жертвами, убийца просто избавлялся от свидетелей, но цель у него была другая. Две детдомовские девочки, ровесницы, Лариса Головина и Александра Демидова — одна убита, другая ударилась в бега. Кто-то устроил настоящую охоту за бывшими детдомовками. Зачем? Что может связывать этих девочек, кроме того, что они одного возраста и воспитывались в детских домах, причем — в разных детских домах? Знакомы девушки друг с другом не были — это доподлинно известно. Почему же они попали под прицел убийцы? Анину не хотелось верить, что он столкнулся с очередным маньяком, одного такого он пытался вычислить вот уже три года — пока безуспешно. Кенар, так проходил убийца по оперативным сводкам. Страстный любитель птиц, он убивал и насиловал женщин под мелодичное пение канареек и даже выколол на груди «тату» в форме этой маленькой изящной птички. Дело Кенара буксовало, но в практике следователя было достаточно раскрытых дел по серийным убийцам, и Сергей Петрович по опыту знал, что в действиях маньяков почти всегда присутствует сексуальный мотив, не впрямую, так косвенно, но — присутствует. Но в убийстве Ларисы Головиной не было сексуального мотива, и намека даже не было. А был исчезнувший фотоальбом, загранпаспорт и два человека, которые пытались выяснить адрес девушки. В голове застряла фраза помощницы директора о том, что Ларисой интересуются богатые родственники. Кто это был на самом деле? Кому понадобилось разыскивать Ларису Головину?

Голова Сергея Петровича распухла от обилия вопросов. Он приготовил себе еще кофе и стал терпеливо дожидаться звонка от Олейникова. Ждать пришлось недолго. Кирилл перезвонил через двадцать минут и доложил следователю подробности разговора с директором.

— Погоди, погоди, как ты говоришь — девочка была переведена в этот детский дом из другого? Номер уточнил? Это уже интересно, Олейников. Лариса Головина, так же как и Александра Демидова, воспитывалась там! Мы нашли связь между девушками, Олейников! Значит, детей из одного детского дома впоследствии распределили по разным детским домам. А почему тот детский дом расформировали, ты не в курсе? Что?!! Там был сильный пожар? Почти все сгорело дотла! Ну что же, Кирилл, спасибо, — задумчиво произнес Анин и повесил трубку.

Спустя полчаса он уже записывал фамилию и адрес Натальи Лемешевой — бывшего директора сгоревшего детского дома. Но это было еще не все, что он узнал. В результате того пожара погиб один ребенок — девочка из младшей группы. В той же группе, помимо погибшего ребенка, воспитывались Александра Демидова, Лариса Головина и еще одна девочка — Алина Репина!

Анина вдруг пробил озноб. В голове замелькали обрывки последних событий, встреча с директором детского дома, где воспитывалась Лариса Головина, знакомство с ее сумасшедшей матерью, его собственные умозаключения — разгадка была близка, она лежала практически на поверхности, дразнила и не давала успокоиться.

Он посмотрел на часы — время позднее, но медлить нельзя. Ему необходимо было, просто срочно необходимо было немедленно поговорить с директором этого злосчастного детского дома, и Сергей Петрович пулей вылетел на улицу.

В поселке Ивашкино было тихо, безлюдно и диковато. Крюгер подошел к старому покосившемуся дому с резными ставнями и петушком на крыше и прислушался. В доме не спали: еле слышно работал телевизор, сквозь плотно завешанные окна пробивался слабый свет, а из трубы вырывался наружу тонкий дымок. Это был единственный обитаемый дом во всей деревне. Михаил открыл калитку, прошел по заметенной снегом тропинке к крыльцу, увешанному сосульками, и тихо постучался в дверь. В доме послышалось какое-то шевеление, что-то скрипнуло, стукнуло, охнуло, и дверь распахнулась.