Леонид Словин - Такая работа

Пользуясь темнотой, Волчара тихо вылез из магазина и юркнул в кусты. Какое-то шестое чувство на этот раз помогло Ратанову — он бросился вслед. Волчару настигли у самого леса. Здоровый, физически сильный, он отбивался руками и ногами. С помощью подбежавшего Эдика Ратанов и Тамулис все же закрутили ему руки назад и, низко пригнув к земле, повели к машине.

— И второй здесь, — радостно прошептал Тамулис. Он дышал тяжело. Кожу на виске саднило, больше он пока ничего не чувствовал.

Из деревни уже бежали человек пять с фонарями: участковый уполномоченный районного отдела милиции, который ночевал в Барбешках у председателя сельсовета, сам председатель, бригадир, еще какие-то наспех одетые люди.

Небо быстро светлело. Участковый уполномоченный и бригадир повезли Гошку в больницу.

— С завмага магарыч, — добродушно говорил Егоров председателю сельсовета, так, чтобы слышал сидящий на крыльце магазина Волчара. — Едем мы из Чельсмы в город и вдруг на ловца и зверь бежит…

— Это можно, — всерьез отвечал председатель и кивал головой, — как управитесь, так и пойдем ко мне… Ночь ведь сырая… Хорошо помогли, хорошо.

Волчара покривился: «Не повезло. Черень, конечно, поймет, в чем дело, раз меня сегодня не будет на вокзале».

— Эй, мужик, — крикнул он председателю сельсовета, — дай закурить.

Это были его первые слова с момента задержания.

— Ух ты, паразит, — возмутился тот, — хотел у нас магазин ограбить, а мы его папиросами угощай.

— Не журись, мужик, — с усилием ухмыльнулся Волчара. Он все еще не мог взять себя в руки. — Вор украдет — ф р а е р заработает…

— Тогда зачем просить?!

Участковый уполномоченный повез Гошку не в городскую больницу, за реку, а в районную, позвонил оттуда дежурному и остался сторожить Гошку. Следующим рейсом — уже в шестом часу утра — Егоров с Тамулисом увезли Волчару, и машина вернулась со следователем районной прокуратуры Щербаковой.

— Доброе утро, Игорь Владимирович, — весело поздоровалась Щербакова, невысокая кареглазая блондинка в модной накрахмаленной кофточке под синим форменным кителем. — Опять сегодня мою Маришу разбудили, она со сна меня спросила: «Разбой?» — и снова заснула.

Ее Марише было не больше четырех лет.

Вместе с Щербаковой и понятыми Ратанов осмотрел открытый люк в прихожей магазина и небольшую нору под балкой, через которую Волчара пролез из-под крыльца в магазин. Здесь же лежал рулон шерсти.

Пока они возились с протоколом осмотра, у магазина затормозила «Волга». Из нее вышел Макеев, за ним начальник областного уголовного розыска Александров.

— Молодцы, хорошо сработали, — сказал Макеев, — надо представить к поощрению.

Понятые и завмаг смотрели на него откровенно восхищенными глазами: широкоплечий, не менее двух метров роста, с крупными красивыми чертами лица, похожий больше на известного режиссера или артиста, замнач управления выговаривал слова отрывисто и веско.

Потом он прошел в магазин.

Александров, тоже плотный, но кряжистый, с сильной боксерской шеей и коротким седым ежиком на голове, остался с Ратановым у дороги и, узнав, что Варнавин попал в магазин снизу через люк, чему-то обрадованно засмеялся.

— Я з-знал. Ты тоже обязан был з-знать.

— Но вы взгляните, какой замочек на дверях, рукой можно снять…

— Неважно. У каждого своя м-методика. Как привычка. Придется взять тебя в отдел подучить.

Ратанов был его учеником.

— П-почему школьник прячет нож от родителей в книги? Столяр делает тайник в дереве? Каменщик в камне? Варнавин, когда нельзя было украсть, плотничал, отцу помогал…

Когда они уехали, Ратанов прошелся вдоль кустарника.

Александров задел его собственную мысль. Но ведь Волчары тогда не было в городе… А может, он приехал и уехал?.. С какой стороны они сегодня пришли к магазину?

На примятой траве следы были хорошо видны.

«Здесь они шли гуськом: след в след, а вот стали расходиться… Неужели Гошка тоже участник убийства Андрея?»

В том месте, где преступники разошлись, Ратанов ясно увидел след третьего человека, оставшийся на мокрой от росы траве.

…Было уже начало четвертого. Арслан не звонил. Барков переключил телефон на дежурного и спустился вниз. Здесь было тихо. Дежурный переписывал в толстую книгу телефонограмму, его помощник читал газету. Герман пошел на улицу. Накрапывал мелкий осенний дождик, и на мокром асфальте скользили огни раскачивающихся на ветру подвесных фонарей. В «раковой шейке», накрывшись с головой плащ-палаткой, спал шофер. По безлюдной Театральной улице грохотали самосвалы. Они каждую ночь возили из-за реки бетон к строившемуся заводу агрегатных линий.