Леонид Звмятин - Смерть приходит в розовом

— Печально, — соболезновал я.

— У нее саркома.

— Печально, — повторился я.

— Да, печально, — поддакнула Светлана. — И жизни полной чаши не испила, а то, что удалось пригубить, сладким не назовешь, — удивляла она своей рассудительностью и тут же полюбопытствовала: — А вы, такой видный, тоже одиноки?

— Одинок, — не стал я размышлять над ответом, но все же следом спохватился: не хватало еще того, чтобы она напросилась ко мне в гости, и счел нужным признаться: — У меня сейчас мама живет, приехала погостить.

— Я не собираюсь к вам на чашечку кофе, — догадливо проговорила она и улыбнулась.

Сидевшая напротив меня дама в розовом, конечно, умела вести себя в обществе, в ней не проглядывали та жестокость и наглость, что видел и слышал в квартире Тамары. Смотрелась она весьма элегантно, и никакой развязности, словно отбывала срок не в колонии, а в школе благородных девиц. Вне всяких сомнений, натура она артистичная, может сыграть экспромтом и без фальши, так что флирт флиртом, а бдительность бдительностью, иначе можно оказаться в качестве оболваненного.

Вечер продолжался, наши отношения становились более доверительными, но вот говорили ли мы друг другу всю правду? По крайней мере, я лукавил, перемежал ее с ложью. Не думаю, что и она восседала передо мной полностью открытой, ее «коммерческая» деятельность не позволяла делать подобное.

Мы наверняка неплохо смотрелись вдвоем. Происходи наша прогулка днем, на нас обращали бы внимание. Оба высокие, стройные, да и не обремененные годами. А так приходилось вышагивать по опустевшим улицам, не встречая даже припозднившихся прохожих. Лишь иногда проносились мимо машины. Оно и понятно — часы уже предутренние, скоро рассвет.

Цокот ее каблучков раздавался окрест, и под этот ритмичный перестук, держа свою новую знакомую за руку, я, как бы возвышенно, молчал, на самом деле размышляя над сложившейся ситуацией. Очевидно одно: мне ни к чему чрезмерно настаивать на продолжении знакомства, и в то же время нельзя упускать эту особу из виду. Она — пока единственная, кто знает наверняка тайну двух убийств. Она — кратчайший путь к познанию истины, но пользоваться этим путем надо крайне осторожно, он сродни узкой горной тропке: один неверный шаг и — пропасть.

— А вот и мой дом, — проговорила она с нескрываемым сожалением.

Мы остановились напротив знакомого мне подъезда.

— Мне было очень приятно провести с вами этот вечер, — начал я прелюдию расставания.

— Мне тоже, — согласилась она.

— Буду с болью вспоминать его, — лукавил я.

— Почему с болью? — удивилась она.

— Боль об упущенном, невысказанном, о потерянном, — перечислял я с налетом грусти, и получалось все складно, как у человека очарованного и покинутого.

— Чтобы ваша боль не оказалась острой, давайте продолжим наш вечер общения, — вдруг предложила она, и мне оставалось лишь теряться в догадках по поводу ее намерений. Было непонятно: то ли она преследовала какой-то свой узкий интерес, то ли не хотела оказаться вновь в одиночестве, а может быть, в ней заполыхало то чувство, что волнует с первого взгляда? Не исключено, в ее ожесточившемся сердце таилась в уголке любовь и сейчас напоминала о себе.

— Вы приглашаете меня в гости? — играл я сцену счастливого удивления.

— Да. Как говорят в таких случаях, на рюмку чая.

— Просто не ожидал, даже и в мыслях не держал, — старался я выглядеть и галантным, и растерянным.

— Бросьте менжеваться, — все же вылезло из нее жаргонное словечко.

Квартира впечатляла. Обставлена дорогой мебелью и напичкана всевозможной бытовой техникой, но сразу рождалось ощущение какого-то неуюта, возможно, от того, что не был продуман интерьер и все сделано с холодным расчетом, но без души.

Со словом «присаживайтесь» она показала мне на кресло, сама же прикатила небольшой раскладывающийся столик. Пара бокалов, бутылка дорогого вина и фрукты в вазе на ножке — вся его сервировка. Было обещано еще кофе, сваренное по какому-то особому методу. Зазвучала легкая музыка, она исходила как бы от стен. Все располагало к пикантному продолжению.

В полумраке комнаты горел лишь настенный светильник, соприкоснулись и звякнули наши бокалы. Но не успели мы даже вдохнуть аромат вина, как дал о себе знать сотовый телефон. Прежде чем подняться на его призывные сигналы, она посмотрела на настенные часы и недоуменно пожала плечами по поводу столь позднего звонка. Вынула аппарат из сумочки, нажала кнопку, посмотрела, с какого номера ее беспокоили, и проговорила: