Паула Гослинг - Ответная месть

Страйкер некоторое время глядел на нее в упор, затем в сердцах бросил вилку.

— Хорошо, ты опять выиграла. — Он оглядел зал, чтобы найти официантку и заказать пива.

— Я и не пыталась выиграть, — спокойно отозвалась Дэйна. — Я просто пыталась показать, что ты не всегда логичен.

— Я?

— Да, ты.

Он пожал плечами:

— Хорошо, я нелогичен. Этот случай нелогичен, черт побери. Офицеры полиции погибают тут и здесь, а у нас ни версий, ни линий расследования, ни…

— Есть одна линия: Гэйб Хоторн и Фил Ентол — и человек, убивший их обоих. Вот почему я здесь — прежде всего, понимаешь? — Дэйна посмотрела на него через стол и почувствовала, что руки ее дрожат. Она всегда призывала людей быть честными в отношениях — так отчего же не сейчас?.. — Но я всегда рядом с тобой, не только поэтому…

— Не знаю. Давай бросим этот разговор, ладно?

— Наша с тобой проблема называется «сексуальный антагонизм», — с усилием выговорила она. — Сексуальное напряжение между нами создает множество трудностей. Поэтому нам нужно устранить его.

Он пристально смотрел на Дэйну.

— Бог мой, да ты непростая штучка, ты знаешь это? — Страйкер был потрясен как ее откровенностью, так и сознанием того, что на каждом шагу она оказывается права.

Ведь ему действительно хотелось подавить ее — с того самого момента, как она вошла в его кабинет. Хотя бы для того, чтобы она заткнулась.

— Однако это правда, не так ли?

— Представляю, что очень немногие отказались бы лечь с тобой в постель, — сказал Страйкер. — Я просто не того сорта парень, чтобы…

— Не будь смешным, — перебила она. — Я всего лишь пытаюсь прояснить ситуацию.

— Ситуация проста: я люблю другую, — признался он неловко.

— Понимаю.

— Скажи-ка: ты всегда работаешь таким образом? — спросил он. — Ты что, такая раскрепощенная особа, о которых пишут в журналах: бац, бац, как насчет секса?

— Нет. Я не такая. И я не обязательно говорю «как насчет». Но работать вместе было бы гораздо проще, если бы мы знали мотивы поведения друг друга…

— Но я не желаю, чтобы мои мотивы были известны кому-то другому… — выпалил Страйкер. Его голос с каждым словом звучал все менее уверенно, и закончил он шепотом: — Мне не нужны эти заботы, мне не нужны лишние сложности, мне не нужно тебя в постели.

— Лжец. Я хочу тебя — и ты хочешь меня. Но это не означает, что мы должны непременно что-то с этим делать; тем не менее наша внешняя инертность не устраняет желания. И тут нечего стыдиться, ты сам знаешь. — Она обнаружила, что тоже перешла на шепот — и удивилась, почему. Их никто не мог услышать.

— Спасибо за комплимент — но все, чего я хочу, — раскрыть теперешний случай. И давай сразу договоримся на этот счет, о'кей? Вот и все… — Он все еще отчаянно высматривал официантку. Или официанта. Или хотя бы водопроводчика. Или архитектора. Хоть кого-нибудь.

Дэйна откинулась на спинку стула и холодно посмотрела на него.

— Вот и все… Но тогда ночью, в отеле, это не было все… Я видела по твоим глазам. И я почувствовала это через весь зал, как только ты вошел. Но ты не сделал шага мне навстречу, не поддался своим желаниям… почему? — Ее жгло воспоминание о том, как она вернулась в свою комнату одна, взвинченная желанием — и совершенно неудовлетворенная. Они проговорили тогда более получаса, а затем он ушел, сказав, что ему нужно выспаться; он должен быть в форме, переварить информацию, которую она привезла из Вашингтона. Неужели он не знает о силе впечатления, которое производит на женщин? Или только на нее он так влияет?

— То, что ты увидела в моих глазах, было не желание, нет… это были злоба и ревность, — он прямо взглянул на нее. — Я перед этим разругался с Кейт по телефону, и, когда ты позвонила, мне как раз хотелось… выйти из дому. — Он вспыхнул, посмотрел на свою тарелку, на свои руки, сжатые в кулаки, и медленно разжал их. — Может быть, ты права. Да, о'кей, ты права. Все было передо мной: и ты, и ночь, и музыка, и комната в отеле — все поднесено на тарелочке. Ты была красива и восхитительна: я желал тебя. Но — не мог сделать последний шаг. Не хотел. И не по той причине, что ты думаешь. Я просто не хотел причинять боль Кейт.

— Понимаю. — Дэйна была шокирована его откровенностью, но и возбуждена. У нее осталось впечатление, что она побывала в опасной переделке, но выжила. — Твоя Кейт, должно быть, потрясающая женщина.

— Это так. Она могла бы преподнести тебе урок: как быть женщиной. — Ему не хотелось говорить так резко, но…