Жорж Сименон - Мегре колеблется

- Простите меня, если...

- Позвольте, дайте мне докончить... Завтра, послезавтра, неважно когда, вас вызовут сюда... И вы увидите жертву... Это буду я... Заранее прощаю ему, так как знаю, что он не отвечает за свои поступки, и медицина, несмотря на все достижения...

- Вы смотрите на своего мужа как на больного?

- Да.

- Психоз?

- Быть может!

- Вы говорили об этом с врачами?

- Да.

- С врачами, которые его знают?

- Среди наших друзей есть много врачей...

- Что они вам сказали конкретно?

- Велели остерегаться...

- Остерегаться? Чего...

- Мы не касались деталей...

- Все они были одного мнения?

- Многие.

- Вы можете назвать их имена?

Мегрэ с нарочитой выразительностью вытащил из кармана свою черную записную книжку. Этого жеста было достаточно, чтобы она пошла на попятную.

- Не очень-то, корректно сообщать вам их имена, но если вы хотите, чтобы его подвергли экспертизе...

Тут уже Мегрэ утратил свой спокойный и добродушный вид... Лицо его стало твердым, на нем появилось выражение напряженности. Дело стало заходить слишком далеко.

- Когда вы звонили ко мне в полицию, чтобы попросить меня к вам зайти, была уже у вас в голове эта мысль?

- Какая мысль?

- Прямо или косвенно попросить меня, чтобы вашего мужа осмотрел психиатр?

- Pазве я так сказала? Ведь я даже не произнесла этого слова...

- Но вы на это довольно прозрачно намекнули.

- В таком случае вы меня плохо поняли... Либо я не так выразилась... Быть может, я слишком откровенна, слишком непосредственна... Я не даю себе труда выбирать слова... Я вам только говорила и говорю, что над нашей семьей нависло ощущение страха...

- А я у вас снова спрашиваю: чего же вы боитесь? Она опять села, словно изнемогая, и с унынием поглядела на Мегрэ:

- Не знаю, что вам еще сказать, мосье комиссар. Я полагала, что вы все поймете с первого слова... Я боюсь за себя, за него...

- Иначе говоря, боитесь, что он может вас убить или покончить с собой?

- Я понимаю, в это до смешного трудно поверить, когда все вокруг кажется таким спокойным,..

- Простите за нескромность. У вас с мужем продолжаются супружеские отношения?

- Прекратились год назад.

- Что было тому причиной?

- Я застала его с этой девкой...

- Мадемуазель Ваг?

- Да.

- В кабинете?

- Это было мерзко...

- И с тех пор вы запираете вашу дверь?.. Много раз он пытался к вам проникнуть?

- Один-единственный... Я ему выложила все, что у меня на сердце, и он ушел.

- Он не настаивал?

- Даже не извинился. Просто ушел, как человек, который ошибся комнатой...

- У вас были любовники?

- Что?!

Глаза ее стали колючими, взгляд суровым.

- Я вас спрашиваю, - невозмутимо повторил Мергэ, - имели ли вы любовников? Бывает ведь и такое, не правда ли?

- Только не в нашей семье. Знаете, мосье комиссар, если бы мой отец был здесь...

- Как судья, ваш отец понял бы, что мой долг задать вам этот вопрос. Вы только что мне говорили о нависшем над вами страхе, об угрозе, тяготеющей над вами и над вашим мужем. Вы в завуалированной форме подаете мне мысль показать вашего мужа психиатру... Следовательно, я должен...

- Простите... Я просто увлеклась... Любовников у меня не было и никогда не будет...

- Есть у вас оружие?

Она поднялась, выскользнула в соседнюю комнату, тут же вернулась и протянула Мегрэ маленький перламутровый револьвер.

- Осторожно... Он заряжен...

- Давно он у вас?

- Одна из моих подруг, склонная к мрачному юмору, подарила мне его после свадьбы...

- Вы не боялись, чтобы лети, играя...

- Они редко приходят ко мне в комнату, а когда были маленькие, оружие лежало в ящике под замком.

- А ваши ружья?

- Они в сарае, там, где чемоданы, саквояжи и сумки для гольфа.

- Ваш муж играет в гольф?

- Я пыталась его приохотить, но он после третьей лунки уже начинает задыхаться...

- Часто он болеет?

- По-настоящему не болел ни разу. Если мне не изменяет память, самым серьезным был плеврит. Зато его постоянно одолевают какие-то хвори, ларингиты, гриппы, насморки.

- У него есть врач?

- Разумеется.

- Это один из ваших друзей?

- Нет. Это доктор Мартен, он тут живет, поблизости от нас, на Цирковой улице.

- Доктор Мартен никогда не говорил с вами наедине?

- Нет. Но мне случалось ожидать его и узнавать, нет ли у мужа чего-нибудь серьезного.

- И что он отвечал?

- Что ничего серьезного нет... Что такие, как муж, живут до глубокой старости... Он приводил мне в пример Вольтера, который...

- О Вольтере я знаю... Доктор Мартен никогда не предлагал, чтобы вашего мужа посмотрел психиатр?