Михаил Соколов - Похищение

Прежде всего стали выяснять мою личность, я ответил, меня обыскали, но нашли только водительские права на имя некоего Петухова Игоря Ивановича, 1977 года рождения, чья чернявая физиономия некоим образом не походила на мою, белобрысую. Иных документов не нашли, и милиционеры, все более грубея, посадили меня в свой "Мерседес" и приковали наручкиками к стойке, при этом обнаружив у меня на запястье так впопыхах и не снятые браслеты байкеров. От этого подозрительность их усилилась, ребята вызвали наряд, моим попыткам объяснить, что я тоже в некотором роде представитель юриспруденции, они не поверили, даже не особенно вслушивались, так что я приумолк.

А вот Марина показала себя во всей красе. Увидев, что со мной обращаются довольно бесцеремонно, она взбесилась и, словно кошка стала защищать своего суженого, то бишь меня, но добилась лишь того, что и её бросили в патрульную машину на сиденье рялом со мной, однако рот заткнуть не смогли. То, что выслушал присевший рядом старлей, да и я тоже, было поучительно с точки зрения утраты иллюзий о нравственной чистоте современной молодежи, к которой себя я уже - увы - причислять не мог.

Не знаю, чем бы все это кончилось, но тут подоспели ещё две машины: "Уазик" милиции и черный "Мерседес" Тарасова, кое-что все-таки уловившего из моих сбивчивых объяснений по телефону. Дочку ему отдали, но попросили оказать любезность и проследовать в отделение, тут рядом, в двух шагах.

Тарасов любезность оказал, Марину посадил к себе, хотя она и порывалась ехать со мной, возможно, на коленях, так как рядом со мной в милицейский "Мерседес" сели ещё двое.

Когда подъехали к отделению, наручников с меня не сняли, даже не освободили от старых браслетов. Все мы прошли мимо обезьянника, заполненного опухшими бомжами и какими-то сухими гостями с Кавказа и поднялись на второй этаж. В большой комнате поместилось человек десять. От моих просьб позвонить майору Степанову продолжали отмахиваться, вернее, слов моих просто не замечать, а вот Тарасова выслушали с должным уважением. Он подтвердил мою личность, но не прояснил ничего на счет старых наручников с обрывками цепочек на руках и ногах. Последний раз - и это было сегодня днем - он видел меня без этих украшений Он также ничем не мог помочь в деле с наездом. Все-таки информация, полученная от него, заставила присутствующих блюстителей порядка (некоторых из которых я уже успел возненавидеть лютой ненавистью, потом быстро, впрочем, прошедшей) прислушаться к тому, что я все время талдычу им о каком-то номере телефона. Хотя наручники все ещё забывали снять.

Позвонили наконец. Майор Степанов быстро разобрался в ситуации и обещал быть. Мне оставалось только ждать. Пока же опера занялись протоколами. Господину Тарасову сообщили, что он может забрать свою милую дочку и ехать домой. Марина ещё не успела воспротивиться, как господин Тарасов сообщил, что пока он останется здесь. Он не попросил разрешения остаться, он просто сообщил, что остается. Более того, ему захотелось кофе и, вытащив несколько отечественных дензнаков, он попросил ближайшего сержанта сходить в ближайшее кафе принести кофе на всю команду, ну и ещё что-нибудь. Сдачи не надо. Я думал, что Тарасов получит вежливый отказ, но не дождался; сержант едва не щелкнув коблуками, сразу исчез. Видимо, сдачи должно было остаться достаточно.

ГЛАВА 53

МАРИНУ НЕ ПОХИЩАЛИ

Сколько прошло времени, я не знаю. Не думаю, что очень много, хотя все успели попотчиваться Тарасовским кофем с какими-то крендельками. Не знаю уж какими, сам я отказался. Я сидел в каком-то оцепенении, так на меня подействовала смерть Валентины, настигшая бедную смертницу-наркоманку под колесами моей машины. Не скажу, что мне очень её было жаль, и не скажу, что я боялся за себя - все это не то, не то. Просто подействовало на меня ощущение того, что, подхваченный порывом неизвестного ветра, я, словно мотылек - хоть и весьма тяжелый, если смотреть со стороны, - несусь неведомо куда неведомо зачем по воле неизвестно кого.

Я все ещё был нездоров, это без всякого сомнения. И в этом туманном состоянии я слышу голос майора Степанова за дверью. И сразу напряжение отпускает меня. Я удивился, но я действительно ощущал облегчение. Теперь, когда майор здесь, все сразу разъяснится, я был уверен.

И верно, с меня немедленно сняли наручники. Майор успел сделать два дела сразу: наорать, что я зря полез куда ни надо, чего мол ехал к Клину, раз сказано было не ехать, и сообщить, что к Валентине Медведевой он с ребятами успели вечером съездить. Конечно, никого не застали. Оставили дежурного, да вишь, как вышло. Значит, они решили убить двух зайцев одним выстрелом: и тебя подставить, и ещё одного свидетеля убрать. Да ты что, в одежде купался? Ну даешь!...