Михаил Соколов - Похищение

В кустах, где я прятал свой "Москвич", машины не было. Я тупо смотрел на место, примятое колесами и корпусом машины и не мог собраться с мыслями. Надо было что-то делать.

- Почему мы остановились? - недовольным тоном сказала Марина

- Здесь была моя машина.

- Какая машина?

- Та, на которой я приехал. "Москвич".

- А, такая черная машина? - вспомнила она.

- Да, - повернулся я к ней. - Где она?

- Ребята забрали. Им позвонили, что ты будешь на машине. Вот они и нашли. Сказали, что тебе уже ни к чему. Я же не знала, что он нам понадобится, - с сожалением сказала она.

Я подумал, что можно было бы по её телефону связаться с майором Степановым. Пусть направит сюда группу разворошить это осиное мотогнездо. Так или иначе, но обнаружение здесь дочки Тарасова - уже повод поднимать всех на ноги. Можно было бы, конечно, идти голосовать на шоссе, но пока туда доберешься, да пока кто-нибудь ночью остановится... При виде меня, вряд ли. Если только выставить одинокую девичью фигурку под фары такого же одинокого автолюбителя...

- Ты чего молчишь? - спросила она.

- Я думаю. Вот что, радость моя, побудь-ка здесь в кустах, а я пойду схожу за каким-нибудь транспортом.

- А если тебя опять поймают? - с сомнением в голосе спросила Марина.

- Как-нибудь....

И уже уходя, оглянулся.

- Трещенко правда двоюродный брат Елены?

- Кому? А, этой? Моей мамочке? Не-а, - помотала она головой.

- А кем он ей приходится?

- Ни за что не догадаешься, - вновь захихикала она.

Я закрыл на секунду глаза, открыл вновь и переспросил:

- Скажи мне, у нас времени нет.

- Он её муж.

- Чей муж? - не понял я.

Марина продолжала хихикать.

- Ленкин.

- Не понял. А кто тогда вышел замуж за твоего отца?

- Ленка.

Я помотал головой. И вдруг разъярился.

- Перестань мне морочить голову! Говори яснее: кто чей муж и кто чья жена?

- Что тут непонятного? - веселилась она. - Ленка вышла замуж за Серегу Терещенко, а потом за моего предка.

- То есть, развелась, а потом вновь вышла замуж?

- Не-а, - замотала она головой. - Она не разводилась, она второй раз вышла замуж. У неё теперь два мужа. Вот здорово! Я бы тоже не отказалась.

Я помолчал, собираясь с мыслями.

- А ты откуда знаешь?

- Оттуда. Клин вчера сказал. Что тут такого? И вообще, с кем не бывает.

- Кто-нибудь ещё знает?

- Да все знают. Что тут такого? - повторила она.

- А Клин не боится, что ты расскажешь отцу? - спросил я, думая о том, что если бы боялся, то не говорил. Либо Клин слишком уверен в Марине, либо он просто знает, что Марина не сможет никому рассказать. Скорее всего, верно последнее, подумал я. У меня сейчас не было времени все тщетельно обдумать, надо было идти за машиной.

- Оставайся здесь, я скоро приду, - сказал я Марине.

- Только не долго. Долго я одна оставаться не люблю. Ты поторопись, Герочка.

Я повернулся и шагнул во тьму.

ГЛАВА 49

ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ КУПАНИЕ

Где-то на полпути к тайному логову байкеров меня настиг все усиливающийся рев моторов. Вернее, рев надвигался мне навстречу; сначала затрещало где-то вдали, заревело внезапно, расколов ночной покой вокруг, а потом это грохотанье стало быстро усиливаться, и я понял, что вся банда оседлала свои двухколесные тарахтелки и едет домой с купания. И ещё сквозь рев моторов и стрельбу из выхлопных труб - мое привычное ухо уловило слабый, но для меня всегда различимый голос мотора моеей "деквятки".

Выйдя из лесополосы, я мог наблюдать, как вся кавалькада вкатывается в раскрытые ворота усадьбы. Зрелище было ещё то: чернильную тьму беспорядочно рассекали лучи фар, словно бы материализующие из небытия то отдельный куст, то кусок забора, то конек крыши, то полуголые и одетые тела недавних купальщиков на сиденьях мотоциклов. Толпа быстро втянулась в ворота, последним заехал внутрь мой "жигуль".

Пока я шел к воротам, оттуда продолжала доносится канонада вхолостую работающих моторов. У ворот я приостановился в нерешительности, не зная, что предпринять дальше, но тут же решил, что в такой ситуации лучше всего импровизировать на ходу. Вообще, проблемы в этот вечер решались мною удивительно легко, я почти не задумывался, обнаруживая при этом в голове легкость необыкновенную - конечно, последствие впитанной легкими аэрозоли. Тем не менее, в простых решениях сложных проблем я уже находил некоторую, прежде неценимую прелесть.

Закуривая на ходу, я решительно вошел в недавно покинутый мною двор, сейчас несравненно более заселенный. "москвич" мой стояла несколько в стороне, метрах в десяти от ворот. У открытого багажника, наполовину всунувшись в машинные недра, копошились двое. Не обращая ни на кого внимания, я решительно прошел к своей машине, открыл дверцу водителя и стал забираться на сиденье.