Лариса Соболева - Убийство по Шекспиру

Дверь открыла дочь, закричала:

— Мама! Папа, мама вернулась!

В прихожую вылетел Игнат, обнял. Наконец приехал.

— Тебя так долго не было… — захлюпала носом Карина.

— Тчшш… — гладил он ее по волосам, прижимая крепко-крепко. — Я все знаю, все. Не говори ничего… только… чего ты сейчас хочешь?

Их обоих обнимала дочь, плакала от радости. Карина отстранилась от мужа, заглянула ему в глаза — самые замечательные глаза в мире, и сказала:

— Полстакана водки, сигарету и… чтобы вы всегда были со мной.

— Так мало? — рассмеялся он.

Карина на мгновение задумалась: а правда, неужели это все, что ей нужно? Когда-то этого было недостаточно. Когда-то она забрасывала семью, бежала на репетиции и счастлива была лишь на сцене… но сейчас… и в будущем…

— Это много, очень много, — сказала она мужу.

Понедельник… Нет, все же понедельник день сюрпризов. Степа с Яной пришли во дворец бракосочетания. Им дали заполнить бланки. Степа достал авторучку, и вдруг…

— Если ты сейчас ответишь, я тебя точно убью, — пробормотала Яна, предчувствуя крах надежд.

— Янка, я не могу не ответить, — вынимая из кармана мобильник, произнес он. — Заречный слушает…

— Степан… — послышался трагический голос Куликовского. — Срочно приезжай к прокурору. Срочно. Тебя вызывает прокурор.

— А что случилось?

— Приезжай немедленно! — рявкнул Кулик.

Степа виновато уставился на Янку. Девушка надула губы:

— Мы никогда не то что не поженимся, заявление не подадим. Куда?

— Прокурор вызывает, — вздохнул Степа. — Знаешь что, ты захвати бланки, а я дома заполню, потом привезу сюда. Угу?

— Да хоть двадцать «угу»! Но при подаче заявлений нужны двое, а не один. Я сегодня уже пропустила институт.

— Ничего, все уладим, — уже на ходу бросил он.

У прокуратуры знакомая машина, в ней Толик и Костя Луценко хохотали аж до икоты, Степу не заметили. «Что они-то здесь делают?» — подумал он и вбежал в здание прокуратуры.

Прокурор, важный, как артист Кандыков, восседал за прокурорским столом. Здесь же находился и Куликовский. Оживились, когда Степа вошел, значит, действительно его ждали. Что за интерес у прокурора к его персоне? Он первый раз у него на приеме, разумеется, недоумевал. Прокурор предложил присесть напротив. Степа присел. Прокурор ел его глазами — точь-в-точь Оксана Волгина на допросах. Когда тебя так рассматривают, словно ты натворил невесть что, становится не по себе. Степа заерзал. Прокурор протянул ему лист бумаги:

— Читай, Заречный.

Взял лист и начал вслух:

— «Самаму главнаму прокурору города…»

— Читай про себя, мы уже наизусть знаем, — строго сказал прокурор.

На листе было написано вкривь и вкось:

«Самаму главнаму прокурору города. Даводим до вашиво свединия, что старший летенант Заречный Степан напал на людей, каторых жисть и так жистока обидила. Напал он ночью с бандюками сваими, надел наручники, ни паказав бумашку на арест. Бандюки и Заречный вывизли нас за город, пастроили. Бандюки стали капать яму глыбокую. А Заречный сказал, шо замочит нас. И шо яму ту капают для нас, шоб нас закапать туда. Один наш пацан выступил против насилия. Заречный выстрилил в ниво аж два раза. Наш пацан сканчался на месте. А бандюки взяли нашиво пацана и бросили в яму и стали зарывать. А мы все разбижалися. Гражданин прокурор, просим вас наказать Заречнова. Он садюга и таким нет места в органах. Эдак каждый будит стрелять в нисчасных людей. Труп нашиво пацана найдете на двацатом километре у самово берега. Там видно. Земля вскопана. С уважением…»

Далее следовали подписи. Степа принялся считать количество:

— Три… шесть… десять… двенад…

— Прочел? — гаркнул прокурор. — Заречный, как ты мог совершить преступление?!!

Степа положил лист перед прокурором и спокойно спросил:

— А где труп?

Пауза. Прокурор откинулся на спинку кресла, упираясь кистями рук в стол, долго смотрел на Степана. Куликовский тоже с нескрываемым интересом следил за Степаном и помалкивал. В кабинет влетела Волгина:

— Можно?

Она вся была полна решимости, наверняка на выручку примчалась. Степа, повернувшись к ней, изобразил несколько зверских гримас, означавших: молчи. Она не поняла, бросилась в защиту:

— Должна доложить, что Заречный не мог сделать то, в чем его обвиняют. Все это время он и я были вместе.

Степа подпер ладонью щеку и мысленно материл Оксану. Прокурор перебил ее:

— Капитан Волгина, я вас приглашал?