Сергей Зверев - Подземный конвейер

– Я гражданин России, – гордо произнес Влад и распрямился на сиденье, насколько смог при своем росте. – И я не позволю…

– Отвезти тебя назад? – задумчиво предложил Нестеркин, сбавляя скорость. – В принципе, потом можно в рапорте написать, что я опоздал, а разгневанные граждане учинили над несчастным покойным самосуд.

– Слушайте, перестаньте меня все время запугивать, – заявил Тертишный, но заметно сник. – Я эколог.

– Мне это должно что-то объяснить? – съязвил участковый. – Работаешь где? Здесь что делаешь? Это твоя палатка вон там на бугре торчит?

– Я же говорю… – снова начал Влад, но увидел, как перекосилось от злости лицо младшего лейтенанта, осекся и пояснил: – Я работаю на заводе, на «Сармате». В отделе охраны окружающей среды. Экологом. Меня Владислав зовут, Тертишный. Здесь я провожу исследования по собственной инициативе. Пробы беру, описываю, анализы делаю. Определяю степень техногенного загрязнения природной среды. А школьники приходят помогать мне, интересно им.

– Что за образцы, какие замеры?

Владик кинулся взахлеб рассказывать, в чем состоит его полевая работа. Он крутился на сиденье, тыкал пальцем в сторону двух больших балок, которые являются временными водотоками в период обильных осадков, говорил о родниках, о накоплении в почвах нетипичных химических веществ, о разных пробах, доказывающих повышение кислотности и щелочности, о возможных причинах этого.

– А завод тут при чем? – вдруг спросил Нестеркин, останавливая машину на проселке, рядом с палаткой Владика.

– Завод? Как это при чем? Он всегда был и будет мощным источником загрязнения окружающей среды. Даже избыток углекислоты в воздухе…

– Я спрашиваю, на хрена заводу проводить эти исследования? Почему тебя послали одного?

– А-а! Так завод меня и не посылал. – Владик посмотрел на лицо участкового и стал быстро терять уверенность в себе.

Его энтузиазм пропадал, а голос становился все тише и тише.

– Я по собственной инициативе, диссертацию собираюсь писать по этой теме. А руководитель у меня профессор Тихомиров. Может, слыхали? Доктор географических наук.

– А что ты там про кислотность говорил? У вас на заводе кислота применяется в большом количестве?

– У нас? Нет на заводе никакой кислоты. Там боеприпасы разбирают и отправляют на переработку их компоненты. Просто технология такая.

– Слушай, эколог, а где у нас неподалеку есть химическое производство? – задумчиво глядя вдаль, спросил Нестеркин. – Или какое-нибудь другое, но чтобы кислота применялась?

– У нас? Ну, я не знаю. Не слышал, а что?

– Да вот я тоже обеспокоен состоянием окружающей среды! – хлопнув рукой по рулю, ответил участковый. – Понимаешь, ночь не ем, день не сплю, все переживаю.

– Как вы сказали? День не сплю… А-а, это шутка, да? Ночь не ем, день не сплю – это вроде как наоборот, чтобы смешно было?

– Ага, шутка это, – серьезно ответил Нестеркин и повернулся к Владику: – Обхохочешься, до чего весело. Значит, так, Тертишный! Возись в земле тихо, чтобы тебя было не видно и не слышно. Понял? Если к местным еще раз сунешься, я тебя защищать не стану. Составлю протокол – и в морг. Это опять шутка. Теперь вопрос на прощанье. Тут, кроме тебя, больше никто в земле не копается? Ты не видел, чтобы в этих местах кто-то еще тоже какие-то исследования проводил?

Влад отрицательно покачал головой и вылез из машины. Настроение у него было пакостное, и ему ничего не хотелось делать. Пока Тертишный шел по склону к палатке, одиноко торчавшей возле раскидистой старой ивы, он передумал многое. В частности, молодой эколог решил, что самое лучшее средство от хандры – это работа. Тем более любимая. От нее зависело многое в его жизни.

Самовнушение помогло, но наступила ночь. Ему пришлось укладываться спать и снова мучить себя самобичеванием и самоедством. Сон пришел к Владику тогда, когда горизонт начал уже светлеть, а в балке зашевелились и несмело защебетали первые птицы.

Проснулся он от духоты. Солнце вовсю лупило в скат крыши, нагревало воздух в палатке. Влад вылез из спального мешка, с третьей попытки непослушными руками расстегнул молнию и выбрался наконец на свежий воздух. Ветерок приятно холодил тело, мокрое от пота. Солнце, воздух, птицы! Как удивительно меняется настроение человека и его мысли в зависимости от времени суток. Ни следа от вчерашних мрачных мыслей! Новый день, много работы, еще бы чашечку кофе!..

Часа через три Влад собрал свое хозяйство, упаковал палатку и спальный мешок. Нагрузившись как ишак, он двинулся на новую точку, где ему предстояло выкопать пару полных почвенных разрезов, а это около двух кубов выбранной земли в каждом! Остальные работы на этом фоне выглядели просто забавой: макроклиматические наблюдения, сбор и описание травяного покрова, пробы воды в ручье, почв и грунтов, в том числе и из трех шурфов. Все это сущие пустяки по сравнению с одним почвенным разрезом.