Светлана Сорокина - Убийство в Café de flore [СИ]

Набрав в Гугле «Дом Ягимов», Алекс ничего не нашел, но благодаря подсказке Кэтти, фраза «Киев. Дом с котами» сразу собрала нужную информацию в сети интернета и даже фото дома. Алекс облегченно вздохнул. Фотографии в точности соответствовали изображению особняка на картине.

— Улица Гоголевская, номер двадцать три. — С удовольствием произнес он. — Был построен в 1909 году по заказу полковника Фердинанда Ягимовского, как прибыльный дом. Автор шедевра инженер-архитектор В. Бессмертный. Свое название дом получил из-за множества котов на фасаде. Некоторое время его называли так же «Замком Кощея».

— Где находится это здание? — Одновременно задали вопрос Жорж и Мадлен.

— В Киеве, в Украине, конечно! — Удовлетворенно ответила вместо Алекса Кэтти, словно кошка, только что съевшая банку сметаны. — Присмотревшись внимательно к картине, она заметила:

— Вместо подписи в правом углу холста мелкими буквами на украинском написано «Київ», — что и требовалось доказать.

— Сова — символ мудрости. — Заметила Мадлен, всматриваясь в изображение графини. — Возможно, этим символом на шляпе она хотела что-то сказать?

— Ее имя «Софи», — так же символ мудрости. — Добавила Кэтти, обменявшись с Мадлен понимающими взглядами.

Друзья еще долго сидели, обговаривая последнее событие — увиденную картину. Почему на ней нарисован киевский дом? Как Софи де Буа могла там оказаться? Ведь в записке явно речь шла о закопанном там кладе. Что теперь делать? Ехать в Киев? Кому? Сошлись на том, что если Алекс с Кэтти уедут, то обратно во Францию уже не вернутся. Будут сложности связанные с профессиональными обязанностями, собравшиеся дела и прочие мелкие бюрократические детали, связанные с только что введенным в стране безвизовым режимом. Им лучше оставаться здесь, в замке и дальше заниматься расследованием. Уехать могут лишь Жорж и Мадлен.

Решили действовать немедленно. В случае если за ними следили, быстрота могла быть только полезна для дела.

На следующее утро, уладив дела в компании и, сообщив о своей срочной командировке, Жорж заказал два билета на самолет.

Кэтти проводила Мадлен в Париж и помогла ей собраться. Она два дня рассказывала ей об Украине, Киеве, войне, о великом духе ее древнего народа, умении объединяться в трудное время и, конечно, о великих людях — художниках, поэтах и писателях своей страны. Вопрос о том, что Мадлен едет вместе с Жоржем — не обсуждался. Эта поездка была необходима для дела, и больше поехать было некому. Лишь в последний вечер, когда они пили вечерний чай на крыше и любовались уходящим днем, Мадлен, наливая чай для Кэтти в фарфоровую чашку, произнесла ненароком:

— Дорогая, надеюсь, Софи де Буа окажется права, и эта поездка пойдет на пользу, как Жоржу, так и мне.

Кэтти на секунду прижалась щекой к ее руке и со счастливой улыбкой проговорила:

— Так хочется на это надеяться! Помни то, что ты сама недавно сказала. Сова — символ мудрости! — И совершенно нелогично добавила:

— Не забудь взять хотя бы одну очаровательную шляпку и сделать фотографии «на счастье» возле окна с кошками.

— С кошками? Ты уверена? — Переспросила, улыбнувшись Мадлен.

— Да. Именно так. Кошки мудрее котов! — И девушки звонко рассмеялись. Птицы весело щебетали, словно вторя им, в цветущем горшочном садике над крышами Парижа.

Небольшая группа спонтанно созданного детективного агентства, которое никто так не называл, разделилась надвое. После отъезда Жоржа и Мадлен, Алекс и Кэтти продолжили работу над архивом в замке.

Кэтти, как переводчик с французского, была главной в этом вопросе. Она с удовольствием, время от времени, командовала Алексом, поручая ему техническую работу. Кэтти проводила очередной эксперимент — сможет ли такими унизительными действиями вывести из себя священника и спокойного даоса в одном лице? Надолго ли хватит его терпения благосклонно воспринимать ее указания? Однако девушка не учла ученную степень друга.

Как была бы она удивлена, узнав, что Алекс рад такому положению вещей. Потому что механическая работа — перекладывание листов бумаги и тетрадей, оставляла ему простор во Вселенной, где витал его дух, а мозг, решал новые задачи. Мысленно, доказывая теоремы по квантовой физике, он наспех записывал в свой блокнот формулы, которые на очередной международной конференции вызовут бурю споров.

Случайно бросив взгляд на распечатанную фотографию с электронного изображения картины, Алекс спросил: